была возлюбленная пара.
Девушка по-прежнему смотрела на море, а мужчина рядом с ней смотрел на девушку так, словно видел в ней всю красоту этого мира, не обращая внимание на море.
Живот жалобно заворчал, я отбросила в сторону перчатки и осмотрела преображенную теплицу. Я удалила сорняки, чтобы они не доставили проблем моим будущим растениям, внесла органические соединения в почву и улучшила питательность перед зимой. Не знаю сколько времени я провозилась здесь, но, когда я заходила в дом, Харрис и Эйвон были в зале. Они не слышали, как я открыла дверь, а я слышала четко доносившийся голос Харриса. Он был зол. По интонации злобного и громкого голоса сложно этого не понять.
–Я похож на шута? Я здесь для развлечения? – кричал сильный мужской голос, от которого жилы застывали.
–Нет, это часть чертового плана, – ответил ему Эйвон на более спокойных тонах. Я нахмурилась, опираясь спиной о высокую столешницу.
–Она не игрушка, Эйвон. Она живет, чувствует, дышит, думает и переживает. Она не выдержит… – нотки голоса в словах Харриса опустились на октаву ниже и от смысла что-то внутри моего сердца екнуло. Не закрытый шкафчик за моей спиной предательски хлопнул, и они замолкли. Они услышали. Но никто не пришел. Я осматривала свои руки на маленькие мозоли от граблей, раздумывая над словами Харриса. Как любезно с его стороны, что он видит во мне человека. Но что именно я не выдержу? Что они готовят? Что произойдет? От давления мыслей на голову началась мигрень, от которой хотелось быстрее принять душ и уснуть крепким сном.
Пока я стирала с себя остатки пота и грязной пыли, мыслями вернулась в детство. Отец всегда был занятым, вечно в командировках, вечно по телефону и на конференциях. В гости часто приходили неизвестные мне мужчины, дарив в знак приветствия цветы или коробку больших сладостей, запирались с отцом в кабинете и обсуждали договора. Я раздумывала, а каким я буду управляющим? Что получится из меня с моим плаксивым и эмоциональным характером?
Я переоделась в домашние штаны и майку, ощутила на себя мягкость шелка. Выходя из ванной, ахнула от небольшого подноса на своей кровати. На меня смотрела сочная говядина, приготовленная на гриле с картофельным пюре и ирландским содовым хлебом. По лицу расплылась теплая улыбка, которая делала в моих глазах Харриса чуточку лучше.
Вечером я вышла на кухню, желая притупить жажду и освежить сухое горло. Замерла у входной двери, наблюдая, как Харрис стоит напротив раковины и растеривает рубашку. Я видела его широкую спину, притупив желание пройтись по ней своими ладонями. Он услышал меня, я заметила, как едва развернулась его голова в мою сторону, но он молчал.
–Я не помешаю, – тихо сказала я и взяв кувшин со столешницы, налила в стакан. Он развернулся ко мне, и я чуть не подавилась водой, расширив глаза от увиденного синяка на его ребре. Багрово красный отек опух на его ребре, по краям имея фиолетовые оттенки. Я даже забыла про голый торс мужчины, когда он зацепил мой взгляд.
–Избили? –