укрыться пледом и маленькими глотками отпивать ароматный, свежесваренный кофе и хорошенько подумать над этой проблемой, но она пообещала дочери пойти по магазинам. Неожиданно вспомнила про оставленный автомобиль на дороге. «Наверное, его забрал эвакуатор, в лучшем случае». За то время, пока Геля была в детском саду, пробка рассосалась, а машина осталась стоять на проезжей части без водителя. Надеясь, что ключи, торчащие в замке зажигания, не привлекли угонщиков, она шагала вместе с дочкой по тротуару в сторону остановки. «Не хотелось бы остаться без автомобиля…» Она решила вернуться на место, где оставила машину, как зазвонил телефон, и Ангелина вздрогнула.
– Алло, – раздался в трубке мягкий голос Леночки. – Мы со следователем поспешили за тобой и нашли твой автомобиль, а тебя нет. Как дела? Что с Никой?
– Всё в порядке, – ответила Геля.
– Иван Семёнович сказал, что волосы принадлежат кукле или срезаны с парика, а не с человека, – сказала девушка. – Но на всякий случай взял для анализа, отнесёт в лабораторию. А, да, за машину не беспокойся, мы отгоним её к бутику и поставим на стоянку. Ключи положу в твой стол.
– Я уже подумала, что не увижу автомобиль, – вздохнув, сказала Ангелина. – Спасибо!
Через полчаса исследования маленьких магазинов в огромном торговом центре проблемы, связанные с записками, отошли на второй план. Не так легко найти подходящие платья. Если бальное, то они все длинные. А Геле не хотелось наряжать девочку в длинные юбки. Ей не нравилось видеть ребёнка в платье женщины. А короткие не подходили по цвету, размеру. Мариника перемеряла платье за платьем. Выходила из примерочной и важно прохаживалась перед мамой и продавцами. Ей определённо нравилось, что ею любовались. В конце морщила носик, говорила, что не нравится, и шла в примерочную переодеваться в новый наряд.
Ангелина от нечего делать, когда ребёнок уходил переодеваться в примерочную, скучая, скользила взглядом вокруг, наблюдала за окружающими. Её внимание привлекли бабушка с внуком. Очевидно, бабушка любила кормить малыша, превратила его в пухлого рыхлого ребёнка лет девяти. Они примеряли в соседней примерочной наряд для карнавала. Мальчик вышил в зал и покрутился около зеркала.
– Замечательно, – твердила бабушка. – Оранжевый цвет тебе к лицу. Пышные рукава, но я их тебе ушью. Шорты как на тебя сшиты и жилет. Мальчик соглашался с её доводами. Хотя видно было, что он не восторге, но возразить бабушке не мог. Её авторитет подавлял ребёнка.
Действительно, цвет подходил к его белокурой стрижке и веснушкам на лице, оттенял белую кожу, если бы не одно «но», очень большое. Геля не сразу обратила на это внимания, отвлекаясь на Нику, демонстрирующей очередной лук. Дочка прошлась мимо него и показывала свой наряд маме, а потом подошла ближе и на ушко ей прошептала: «Мальчик надел костюм для девочки». Она хихикнула.
Тут вмешалась продавец и не очень деликатно озвучила фразу Мариники.
– Модель для девочки, – громко сказала она. – Вы что, не видели на кофте вытачки?
Белый цвет