упрямства у меня с лихвой. И только лишь это строптивое своеволие все еще держало мой страх в узде, а разум – в сознании.
Я безотчетно потянулась к зеркалу и вздрогнула, заслышав громкий бас.
– Время.
Короткое слово прошло сквозь сердце, точно стрела. Я съежилась, снова прикоснувшись к колье, словно в поисках поддержки, и повернулась к двери, где стоял угрюмый третьекурсник и поклонник Алии по совместительству. Правда, о его статусе поклонника знали все, кроме той, кому эти самые поклоны предназначались. Как водится, красивая и уверенная в себе ведьма частенько бывает слепа к пылким чувствам, принимая оные за обычную дружбу. Моя сестренка как раз была из красивых и уверенных в себе, ну а я… я просто ее любила, волочась в самом хвосте череды ее поклонников.
Терон мне нравился: любознательный, умный, надежный – он стал настоящей опорой для нас в это непростое время. Я была ему искренне благодарна за то, что он без лишних нравоучений и вопросов согласился нам помочь, несмотря на риск исключения из академии. А прежде всего за то, что он станет поддержкой Алии, пока меня не будет.
– Все проверил? – уточнила я, накидывая дрожащими руками мантию и надевая капюшон. – Ничего не упустил? – ватные ноги нехотя понесли к двери.
– Обещать не могу, – пожал плечами колдун. – Я, в отличие от отца, в некромантии не спец, и таким занимаюсь впервые.
– Что значит «не можешь обещать»?! – накинулась Алия на парня. Ее эмоциональная жестикуляция едва не оставила на моем и без того малопривлекательном лице парочку незапланированных синяков. – А кто помочь обещал? Кто говорил, что сделает все возможное?!
– Я и делаю, но…
– Аля.
– Ты мне не «но»кай! На кону жизнь Миры, а ты…
– Алия Дишел!!
– А то я не знаю, что ее жизнь… – нервы Терона, похоже, тоже сдавали – вокруг него поднялся столб пыли; стало тяжело дышать. – Думаешь, мне это в радость? Да я всех наших фамильяров на уши поднял, чтобы информацию раскопать! Влез в запретный архив, стащил у отца гримуар!
– Ребята, довольно! – вклинилась я в перебранку, которая грозила отослать меня в Закраину раньше времени. – Вы оба сделали все возможное, спасибо вам. Дальше я сама.
Тихо шурша мантией по траве, я быстро подошла к поблескивающей зелеными искрами на земле печати; густую тишину вокруг время от времени прерывало тихое потрескивание и шипение. Сделав успокаивающий вздох, я смело вошла внутрь – печать сразу ожила, запульсировала, точно в нетерпеливом ожидании обещанной жертвы.
– Мирабель!
Я закрыла глаза и, проведя по ним тыльной стороной, медленно повернулась к Алии.
– Не надо, – в голосе сестренки скользнула отчаянная надломленность. Ее лицо заострилось, в глазах появился лихорадочный блеск. – Прошу, – последнее слово вырвалось облачком студеного пара и растворилось в судорожном всхлипе.
Ее дрожащий голос, точно каленый прут, пронзил мою грудь насквозь и моментально выжег из груди