и страха, но Беатрис сделала то же самое. Не успев разобраться в ситуации, женщина инстинктивно схватила работника за лицо, стремясь закрыть ему ладонью рот. Она прижала жертву к стене, поднеся палец к своим губам и призывая к молчанию. Извивающийся служащий активно мельтешил руками, желая освободиться из невероятно сильного захвата женской ладошки. Беатрис сделала движение рукой, ударив мужчину в живот, а затем какой-то странный инстинкт заставил её резко поднять колено. Найвис приглушённо застонал, выпучил покрасневшие глаза и схватился руками за ушибленный пах. Беатрис стало противно на него смотреть, она брезгливо отвернула голову, желая слиться с плохо отштукатуренной стеной. За колыхающейся тряпкой пропитанной пылью, мерно звучали приближающиеся мужские шаги, эхом разносились знакомые пьяные голоса.
– Как, ты говоришь, его зовут? – раздался лай из ночного кошмара. Сердце Беатрис болезненно сжалось, услышав пьяный говор её палача.
– Найвис. Он должен мне! – Гловер также был не очень трезв, но его голос звучал адекватнее. – Вернее сказать, не совсем мне, но теперь это неважно.
– У них тут какие-то дела? Или?
– Или… Они с приятелем обворовывают местных толстосумов, которые слишком глупы, чтобы здесь останавливаться.
Беатрис повернула голову, гневно посмотрела на свою пленённую жертву, уяснив для себя всё произошедшее этой ночью. Найвис издал протестующий писк и снова сделал попытку вырваться, но женщина с лёгкостью перехватила тощее запястье и сделала небольшое усилие. Раздался едва уловимый треск, конечность не выдержала и безвольно обвисла. Жертва начала дёргаться, пытаясь ногами стучать об стену, но Беатрис чуть сильнее сжала зажатый рот, мгновенно присмирив буйную добычу. Женщина чувствовала, как намокает её рука: Найвис выдавал огромное количество разнообразных жидкостей из глаз, носа и рта.
– Только обворовывают?
– Ну, он рассказывал, что они кого-то убили или избили, а потом убили, – лениво ответил мужчина, постукивая пальцами по столу. – Ты бы его видел! – Гловер вложил во фразу всю имеющуюся у него брезгливость. – Возьмёшь за глотку, моча польётся. Жалкий червяк, одним словом.
При этих словах Беатрис почувствовала яркий мерзкий запах грязного туалета. Через секунду она повернула глаза и заметила громадное влажное пятно на штанах Найвиса. Она лишь ещё сильнее сжала руку, изо всех сил сдерживая яростную дрожь во всём теле.
– Найвис, значит, – над самым ухом Беатрис раздался сонный голос Руфуса, пахнущий просроченными закусками.
– Ага. Он работает за этой стойкой. Вот его подчерк в книге, – прозвучал развязный голос, а затем раздался громкий хлопок, кто-то с грохотом закрыл пыльную книгу. – Интересно, что он мне приготовил на этот раз.
– Может, заглянем в подсобку? Вдруг он там спит? – Руфус начал кашлять, вдохнув пыльное облако, в то время как стоящая за перегородкой женщина едва не умерла