что у него есть тайная уязвимость, и что на этой уязвимости можно сыграть в собственных интересах. Она начала рассуждать: «У меня тоже есть цели и честолюбие. И мне нужен союзник. Он бы мог стать им – если я буду направлять его к этому. Он самолюбивый, амбициозный и при этом влиятельный – намного влиятельнее всех, с кем мне приходится сталкиваться. И Арефьева, и Бардин стоят ниже него в этом ранжире. И его семья в его распоряжении, а значит, при умелом обращении в какой-то степени могла бы быть и в моём. Если он захочет подняться наверх, он вытянет и меня. Точнее, я сама сделаю всё для того, чтобы подняться с ним вместе. Только нужно не дать ему уйти от меня сейчас – потом я буду держать его достаточно крепко».
Каждый из них размышлял о чём-то своем, и за столом повисло молчание. Лиза прервала его первой.
– Я ведь и дальше буду заниматься вопросами выборов. – Эдуард посмотрел на неё, но теперь его взгляд снова был спокойным. – Для меня это просто-таки захватывающе! Я занималась разными пиар-кампаниями, но не избирательными. Кому-то может казаться, что это тяжело и скучно, но я вижу здесь новый профессиональный опыт и пространство для самореализации. Работать в полсилы я не стану: для меня это не имеет смысла. Нет, чтобы добиваться успеха, нужна полная самоотдача. А успех – это победа на выборах. Если у меня появятся какие-нибудь соображения насчёт стратегии, тактики и всего прочего, мне бы хотелось иметь возможность с тобой поделиться. Иногда для объективности и точности суждений нужно ещё чьё-нибудь мнение, кроме своего, – сказала она и добавила с простодушным видом. – Конечно, только если ты сам не будешь против того, чтобы я тебя отвлекала по такому незначительному поводу.
«Если он под каким-нибудь предлогом скажет „нет“, то он либо дурак, либо я ошиблась в своём понимании ситуации относительно него, – подумала она. – И то, и другое будет означать, что обо всех моих планах можно сразу же забыть».
– Нет, я не буду против. Ты всегда можешь ко мне обращаться. – В сопровождение своих слов Эдуард подарил ей самую чарующую улыбку за весь вечер. Но тут же сменил тон, снова разбавив его лёгкой небрежностью. – Просто скажешь, когда тебе будет нужно, а я постараюсь найти время послушать твои соображения.
Она поняла, что они играют в одну и ту же игру. Больше у неё не осталось никаких сомнений: «Он далеко не дурак. Возможно, он даже умней, чем я думала. Тем лучше! И я не ошиблась в предположениях. А это значит, что у меня появится шанс отодвинуть всех, кто мне мешает!». Стараясь, как и Эдуард, внешне оставаться бесстрастной, внутренне Лиза ликовала. Её мысли принимали более чёткое направление. Теперь требовалось облечь их во что-то конкретное, но конкретика тоже начинала просматриваться. Под влиянием своих размышлений Лиза оказалась слишком взвинченной, чтобы оставаться в кафе дольше. Ей срочно требовался покой, а ещё лучше – освежающий душ, способный остудить не только тело, но и разгорячённый разум: вода всегда благотворно действовала на неё. К тому же