Останавливало, что перед ней сидел исторический советский человек. Заморозить бы его для будущих поколений. Пусть прямиком попадёт в коммунистический рай или ад. Хотя круги ада можно устроить и сейчас. Это в легкую.
Как-то Лера подошла близко к коллеге, чтобы ощутить кожей флюиды его внутренней психической составляющей. У советского человека она очень сильная! Она со сладостью ощущала себя вампиром. Её взор из рассеянного постепенно концентрировался, прояснялся и наполнялся неведомой силой. И ровно как вспышка молнии озарила их лица. Ошеломлённая Лера отпрянула назад – на тонком с горбинкой носе сослуживца он увидела две маленькие роковые родинки. Точно такие же, как у Настиного супружника. Одна из них чуть больше на гребне горбинки носа, другая, поменьше – на краю его основания. Только здесь родинки разместились на носу.
– — Вы испачкались, – с обаятельной улыбкой сказала она. – Посмотрите в зеркало. У вас на носу два пятнышка, наверное, от тонера ксерокса. У вас… или теперь у нас всегда так мажет ксерокс?
Владимир Владимирович взглянул в зеркало, тут же предложенное Лерой.
– Это родинки. Они почему-то темнее остальных. Странно даже… У вас острый взгляд, никто мне об этом не прежде говорил… Но что тут особенного? Есть и есть…
– Да не скажите, – мягко возразила Лера с плотоядной улыбочкой. – Не хотите попробовать настоящий чай Сяй Чжун с горы Чжэн Шань? Так сказать, в ознаменование нашего соседства в этом казенном помещении. Поговорим о китайской чайной церемонии…
2. Неожиданный Сен-Санс
Три дня Лера ощущала себя очарованной обаянием советского человека, каковым раскрывался ей Владимир Владимирович. Чайные церемонии проторили дорогу в его сердце и память, и она сумела углядеть цельную личность с жаждой беззаветно служить высокому идеалу. Её это забавляла, но виду не показывала.
На четвертый день решила сбросить пленяющее оцепенение и взялась за отвратительную работу: отдраить чайник и помыть чашечки и блюдечки, свои и любезно – Веэв (Владимира Владимировича).
По обыкновению наслаждаясь довольством собой с одновременной практикой «разделенного внимания», плавно поплыла в комнату приёма пищи, где принято мыть посуду. Вдруг прямо перед ней с треском распахнулась дверь точно такой же, как у них, рабочей комнаты, и выскочил взъерошенный молодой человек в сером элегантном костюме, в котором бордовые полоски верно сочетались с такого же оттенка галстуком на фоне белейшей рубашки.
– Простите, я вас, кажется, напугал.
– Меня напугать невозможно, – с усмешкой отчеканила Лера, метнув взгляд на табличку, закреплённую на дверях за спиной нового знакомца: «инженер-конструктор».
– Почему? – с немалым удивлением сказал молодой инженер-конструктор.
– Потому что я ничего не боюсь.
– Любопытно! Красивая девушка. Безупречный, я бы