Нет, я решила, что кто-нибудь другой пусть его тащит. Я хрупкая женщина, мне такое несподручно таскать. Он же огромный! И неуклюжий! Неужели я стала бы его на себе носить?
В этом была вся Вера, никто даже не усомнился в ее словах. Именно так она всегда и поступала. Сначала что-то придумывала, а потом предоставляла другим разгребать последствия ее затеи.
– И сколько времени ты провела дома? Не помнишь?
– Почему? Как раз могу с точностью до минуты сказать. Ровно полчаса. Когда входила, то часы пробили три. А когда выходила, пробили один раз. Значит, было полчетвертого.
Речь шла о напольных часах, которыми Оля очень гордилась, утверждая, что они – часть семейной истории. Часы долгое время простояли в гараже у Олиного папы и лишь потом были торжественно подарены дочери. После пребывания в гараже выглядели часы соответственно. Древесина покрылась трещинами, краска облупилась, лак облез. К тому же часы не ходили.
Дима от такого подарка сначала пришел в ужас, но так как Оля настаивала, что эти часы останутся в их доме или она уйдет вместе с ними, то Дима нашел хорошего часовщика, который полностью перебрал и починил внутренний механизм часов. Потом этот же часовщик посоветовал мастера-краснодеревщика, который смастерил новый футляр для часов. После этого ими стала гордиться не только Оля, а Егор уже предпринял несколько попыток забрать часы себе, утверждая, что имеет на них ничуть не меньше прав, чем сестра. И получив отказ, долгое время ходил обиженным. И даже однажды предпринял попытку вывезти часы, пока Дима с Олей возились в другой части дома. Это ему не удалось, часы остались на своем месте и точно отсчитывали часы и минуты счастливой семейной жизни своих хозяев.
Итак, теперь все знали, что несчастье с Олей произошло в промежутке между тремя и половиной четвертого.
И Дима продолжил расспрашивать Веру:
– В доме ничего необычного не заметила?
– Ну… не знаю. Когда я стала сушить волосы, то в один момент выключила фен. И мне показалось, что на втором этаже кто-то ходит. Я позвала, никто не откликнулся.
– А где ты приводила себя в порядок?
– В уборной на первом этаже. Я там оставила свою косметичку и другие мелочи. Платье тоже было там.
Дима посмотрел на Сашу:
– Пойдем со мной. И Барона тоже возьми.
Втроем они поднялись на второй этаж, заглянули там во все комнаты, но ничего подозрительного не обнаружили. Барон также ни разу не проявил признаков тревоги. Бегал, вилял хвостом и чувствовал себя превосходно. Впрочем, в плане обнаружения посторонних злоумышленников на него нельзя было особенно сильно полагаться. Пес ровным счетом всех людей на свете считал своими лучшими друзьями. И если кто-то посторонний появился бы дома у Димы, то автоматически оказался бы включенным в длинный список любимых Бароном людей.
Зная эту особенность своего пса, Саша не слишком ему доверял. Он лично проверил все комнаты, но ничего и никого опасного не обнаружил. Разве что на незаконченном балконе второго этажа они обнаружили чьи-то забытые шорты, которые Дима зачем-то прихватил с собой.
– Ничего! – объявил он, бросив шорты на спинку