звездою порядок усвоен.
Редкий ослушник как будто сгорает.
След оступившихся море стирает.
Каждой звезде – своё место в стае.
Стаи дрейфуют, в нирване купаясь…
.
Зацелую
Зацелую я жену ночью
За всё время, что я ждал встречи.
Зацелую, залюблю точно.
А пока меня мечта лечит.
Батарее дан приказ: целься.
Закипает в жилах кровь, жарко.
Что, айдаровец, замёрз? Грейся.
Поворачивает ствол «Малка»[10].
На снаряде напишу метку:
«За детей и матерей» – жирно.
Заряжай, братва, и бей метко.
Не судьбинушка нам жить мирно.
Рвётся клочьями земля рьяно.
Крики, раны и стрельба, стоны.
В голове туман – обман пьяный.
Как давно же не был я дома.
Зацелую я жену точно
За всё время, что я ждал встречи.
Зацелую, залюблю срочно.
А пока меня мечта лечит.
Зацелую, залюблю ночью.
А потом родим с женой дочку.
Василий Колин
Спецоперация «Z»
И снова на Западе грохот орудий,
А мы собираем полки.
Встают под знамёнами русские люди,
И крошат врагов казаки.
Опять, как и прежде, ревут наши танки
И давят фашистов на раз.
Заломлены лихо казачьи кубанки
В кровавой борьбе за Донбасс.
От силы и мощи российской армады
Противник подавлен и сник.
Десантом на запад летят «колорады»:
Тувинец, мордвин и калмык.
Сегодня мы каждый в душе ополченец
И каждый сегодня казак —
И русский татарин, и русский чеченец,
И русский по духу казах.
Железная конница нынче в почёте,
Залог безусловных побед.
Россия расправила крылья на взлёте,
Идёт операция «Z»!
Корсак
Агафья – внучка Чингисхана
Сильные люди, привыкшие всего добиваться в этой жизни, считающие себя лучше остальных, не смогли признать право Творца не посягать на жизнь другого человека. Создатель был милостив и простил гордецам их гордыню, ведь у Него было время отыграться на их детях, внуках и правнуках, выжигая калёным железом унаследованные заносчивые высокомерные черты, а у горделивых глупцов вечности в запасе не оказалось.
Стоял конец июля, и стайка желторотых воробьёв, уже способных летать, громко и призывно чирикала и причитала, заглядывая в окно и на лавочку под тенистым навесом, где сидела Агафья. Заметив её участливый взгляд, они ещё с большим надрывом и призывом в голосе принялись щебетать. Спустя какое-то время прилетал сначала один родитель – воробей, а за ним и второй, и они оба попеременно в каждый раскрытый и окаймлённый жёлтым кантом клюв вкладывали кусочки пищи из своего клюва.
– Экаи нетерпеливые, – заметила Агафья, – тут всё кишма кишит букашками и червяками, а эти – нет, аж уши закладыват от пронзительно щебетания, а сами ловить не станут, поди так и с голоду сдохнут, случись