реться, но я все равно различил отблеск светодиодной лампы. Значит, я еще здесь.
💀💀💀 🌀❖ 💎⚡ 👻
💪 [◼◼◼▧▧▧❖▢▢▢▢▢▢◇▢▢▢▢▢▢◇]
🧡 [◼▧▧▧▧▢◇▢▢▢▢▢▢◇▢▢▢▢▢▢◇]
⚡ [◼◼▧▧▧▢◇▢▢▢▢▢▢◇▢▢▢▢▢▢◇]
🧠 [◼◼◼◼◼▧❖▢▢▢▢▢▢◇▢▢▢▢▢▢◇]
👀 [◼▧▧▧▢▢◇▢▢▢▢▢▢◇▢▢▢▢▢▢◇]
🌞 [▢▢▢▢▢▢❖▢▢▢▢▢▢◇▢▢▢▢▢▢◇]
Несколько минут потребовалось мне, чтобы просто осознать себя и свыкнуться с болью. От каждого движения, даже простого дыхания, по телу проходила мучительная судорога. Энергии на восстановление не было совсем, все характеристики просели, и я чувствовал, что еще немного – и от меня ничего не останется.
Последний шанс.
Через грохот крови в ушах я сумел разобрать частые хлопки выстрелов. Бой все еще продолжался. А значит, моя последняя жизнь была в опасности. На секунду в голове заворочался червячок сомнения. Что, если Артем был прав? Что, если с врагами невозможно справиться и единственный шанс – сбежать с поля боя?
В жопу этого придурка. Мы и так все сдохнем, так хоть сохранив остатки чести и воли. Я попробовал сесть и оглядеться – вышло с большим трудом. И все же я сумел чуть приподняться и осмотреться по сторонам. Кажется, меня притащили в наспех перевезенный лазарет. Вот только места не хватало, и я лежал на полу, в одном ряду с телами погибших.
Морщась от боли, прикоснулся к ближайшему трупу. Ничего, похоже, мое тело уже высосало всю энергию, что была в окружающих. Ладно, попробуем взять с дальнего. До скрежета сжав зубы, я перевалился через изуродованные трупы, прикоснувшись к последнему в ряду. Энергия чуть подросла и тут же просела в ноль. Зато восстановилось одно деление выносливости, и боль чуть отошла.
– Рано меня еще списывать, – усмехнулся я и удивился охрипшему тихому голосу. Похоже, последнее воскрешение обошлось моей тушке очень дорого. Я ощупал живот. Гребаный электромант умудрился засадить в меня нож ниже пластины бронежилета. Судя по тому, что я до сих пор был в защите, спасти меня не пытались. Не бросили на лестничной клетке – и на том спасибо.
Проверив все тела, я убедился, что собрал все до капли, а затем, аккуратно придерживаясь за стену, встал. Это простое действие далось мне с большим трудом. Но я прекрасно понимал, что, если все еще идет бой, оставаться здесь – все равно что самоубиться. Если я не помогу справиться с осадой – меня сожрут вместе с остальными.
Понимая, что идти в таком состоянии быстро не смогу, – я активировал телепорт. Способность сработала отлично, перенеся меня в коридор. Еще секунда – и я уже у запертой двери, за которой почти ничего не видно. Похоже, лампочки в подъезде все полопались, или их разбили во время схватки. А может, просто генераторы, подающие на них ток, сдохли.
Несколько вспышек выстрелов прогрохотало совсем рядом. Похоже, я снова оказался на переднем рубеже обороны. Только вот какого черта? Разве раненых не должны были оттаскивать выше? В безопасность, чтобы спокойно провести операцию и вернуть их в строй. Но, увидев номер этажа, я все понял – одиннадцатый.
Меня и в самом деле утащили наверх, пытались спасти, да только рептайды прорвались куда выше, чем мы ожидали. Значит, все рубежи обороны уже прорваны. Большая часть здания уже потеряна и занята монстрами. А за нами осталось только несколько самых верхних этажей. Это не просто плохо, это катастрофа. Все-таки придется выводить людей?
Я попробовал открыть дверь, но понял, что она заперта на замок, не имеющий щеколды. Видимо, закрывали снаружи, торопливо отступая за последний рубеж обороны. К счастью, для меня это не было проблемой. Еще раз выглянув в глазок, я телепортировался на лестничную площадку, позади засевших за баррикадой стрелков.
– Что тут? – хрипло спросил я, и резко обернувшийся мужчина чуть не вынес мне мозги. Я лишь успел грохнуться на пол. Благо это много сил не требовало.
– Слава! – с облегчением сказал Герман, перехватив руку стрелка. – А мы думали, ты все. Умер. Я был уверен, сам проверял пульс.
– Ошибся, как видишь. Хоть и не сильно, – усмехнулся я, приподнимаясь на локтях. – Что происходит? Почему мы на одиннадцатом?
– Я думал, если уйдем от воды, они не смогут прикрываться щитами, и атака захлебнется, – ответил Герман, вновь подползая к краю. – Но этим тварям плевать на потери. Да и не дохнут они, если в мозг не попасть. А то, что щиты кончились, их только затормозило. Но они продолжают такой толпой переть, что это неважно.
– Твари, – пробормотал я, прислонившись к стене. – Все, кто погиб, здесь?
– Нет, большая часть осталась на своих рубежах. Мы потеряли человек двадцать. А монстры не больше десятка. Живучие уроды. Словно у них не одно сердце – а два. К тому же их раны быстро затягиваются. Я уже заметил тварей, которых сам подстрелил. При этом гарантированно попадал. У них только трещины в панцирях остаются.
– Значит, бить надо в голову, – пробормотал я, когда я попробовал подняться, голова снова закружилась, и мне пришлось сесть, чтобы не рухнуть. В глазах потемнело,