Ближайшие члены их социальной группы (так сказать, семьи) распознают друг друга по поверхностным молекулам, которые они вырабатывают, или по выделяемым ими химическим веществам, которые, в свою очередь, обусловлены их индивидуальным геномом. Но группам бактерий приходится иметь дело с враждебностью окружающей среды и зачастую конкурировать с другими группами за территорию и ресурсы. Чтобы группа преуспела, ее члены должны сотрудничать. То, что происходит в ходе их групповой деятельности, поразительно. Когда бактерии обнаруживают в своей группе “дезертиров”, то есть членов, которые не помогают в обороне, они сторонятся их, даже если те генетически родственны и, следовательно, входят в семью. Бактерии не сотрудничают с родственными бактериями, которые не выполняют своих обязанностей и не помогают в делах группы; иными словами, они бойкотируют несотрудничающих бактерий-ренегатов. И не беспричинно: ведь халявщики получают доступ к ресурсам энергии и защиты, которые остальной группе даются немалым трудом, – по крайней мере, на время. Разнообразие возможного “поведения” бактерий удивительно7. В красноречивом эксперименте, проведенном микробиологом Стивеном Финкелем, несколько популяций бактерий были вынуждены бороться за ресурсы внутри колб, где находились необходимые питательные вещества в разных пропорциях. В одной конкретной комбинации условий эксперимент выявил за много поколений три различных успешных группы бактерий: две из них сражались друг с другом насмерть и несли в ходе процесса крупные потери, а третья существовала незаметно, избегая лобовых столкновений. Все три группы успешно выжили на протяжении двенадцати тысяч поколений. Не требуется большого воображения, чтобы увидеть аналогичные закономерности в сообществах крупных существ. На ум сразу приходят сообщества мошенников и сообщества законопослушных граждан. Легко представить себе красочный список персонажей – абьюзеров, хулиганов, жуликов и воров, но также и преуспевающих, пускай без особого блеска, тихих притворщиков и, конечно же, замечательных альтруистов8.
Было бы крайне глупо редуцировать сложность разработанных людьми моральных правил и норм правосудия к спонтанному поведению бактерий. Не надо смешивать создание и обдуманное применение закона со стратегической схемой, используемой бактериями, когда они объединяют силы с готовым сотрудничать неродственником-привычным противником вместо родственника-привычного союзника. В своей лишенной разума ориентации на выживание бактерии вступают в союз с другими, стремящимися к той же цели. Групповой ответ на нападения следует тому же бессознательному правилу и состоит в том, чтобы автоматически искать силу в численности, согласно своего рода принципу экономии усилия9. То есть бактерии строго подчиняются императивам гомеостаза. Моральные принципы и право подчиняются тем же базовым правилам – но не только. Моральные принципы и право суть результаты интеллектуального