Магазины, в которых мне иногда давали еду, были еще закрыты. Старушки, подкармливавшие иногда нас с Шером, еще спали. Одним словом – еды в округе нигде не было.
И тут я вспомнила, как кто-то из знакомых мне кошек рассказывал, что если поймать птичку и эту птичку съесть, то это будет и сытно, и вкусно, и даже полезно.
«А что? Неплохая идея», – подумала я и тут же стала размышлять, как бы мне поскорее поймать какую-нибудь, пусть даже самую маленькую птичку. Поскольку опыта ловли птичек у меня еще не было, пришлось все придумывать на ходу.
«Они все время летают, – рассуждала я, – значит, надо срочно научиться хотя бы немного летать. И я их тогда догоню. Прямо в полете. У них же всего два крыла, а у меня целых четыре лапы. А это значит, что летать я смогу и дольше, и быстрее».
Я огляделась вокруг и увидела сидевшего неподалеку на ветке воробья.
– Привет, воробей, – сказала я ему.
– Привет, кошка, – ответил он и зачем-то перепрыгнул на одну ветку повыше.
– Научи меня летать!
– Так это не так просто! Это ж сколько сил и времени мне потратить придется. А ты мне что взамен?
– А я стихи тебе подарю!
– Стихи? А это вкусно? Я никогда не пробовал.
– Это несъедобно. Но интересно, – ответила я и на минутку задумалась. – Вот, послушай:
«Воробей сидел на ветке. Грыз баранки, ел котлетки.
Бац! – и уронил котлетку. Вот такой вот случай редкий!»
– Это и есть стихи? – спросил воробей. – Классно. Спасибо. Конечно, я научу тебя летать! Про меня ведь стихов еще никто не сочинял! Но тут есть одна сложность: не видел я, чтобы кошки летали. Поэтому ты, получается, первая будешь. Единственная! Во всем городе. Или даже во всем мире! Кстати, стихи у тебя какие-то странные получились! Во-первых, у нас, воробьев, из клюва никогда ничего не падает. Мы, уж если что схватили, то обязательно съедим. А во-вторых, никто никогда не угощал меня котлетками. Да и моих приятелей тоже. Честно говоря, я даже и не знаю, как эти котлетки-то выглядят, как они пахнут и вкусные ли они! А то, может, они такие отвратительные, что и есть-то их не захочешь.
– Насчет котлеток не знаю. Сама их ни разу не ела. Это мне про них Шер рассказал, мой друг. А вот стихи, – отвечала я, – они всегда такие, очень неожиданные. Я их недавно сочинять начала. Как от мамы ушла. То про котлетки, то про конфетки, а то и про ветки какие-нибудь, да еще и с листьями. Никогда заранее не поймешь, что там, в этих стихах. То ли весело, то ли грустно. То ли радостно, то ли горько. Вот, послушай, сейчас в голову пришло:
«Серая кошка по имени Хошка долго летала, устала немножко.
И отдохнуть залетела в окошко.
Села на стульчик, свесила ножку. Вилку схватила, и ножик, и ложку.
Съела салат, творожок и картошку. Посуду помыла, поспала немножко.
Йогурт с собою взяла на дорожку. И упорхнула. Чудесная кошка!»
– Серая кошка – это я! Это меня Хошкой зовут!
– Здорово, – удивился воробей, – а я вот, кроме двух слов, ничего придумать не могу! Хотя столько уже на свете живу! Целый год! Чирик-чирик! Чирик-чирик! Нет, могу