Хватит на сегодня приключений. – спокойно сказал я, слегка улыбнувшись Роману. Конечно же моя улыбка была вымученной. Я был уставшим и чертовски трезвым, так как не понятно по какой причине, вместо пива всю ночь цедил лимонад. А ещё меня беспокоило чувство чего-то незавершённого, несостоявшегося. Словно, я читал какую-то интересную книгу и она вдруг закончилась ничем. Я смотрел на Рому и недоумевал, почему я сейчас не такой же пьяный? Почему, по обыкновению, не ввязываюсь в конфликт, а даже наоборот – пытаюсь его обойти?
"Наверное, я старею, – думал я, – раз вместо продолжения банкета я просто хочу оказаться сейчас дома в постели".
– Петь, не лезь не в своё дело! – зло ответил мне друг, беря меня за грудки. Его слова отразились от шестерни, оставив на ней трещину, а затем, механизм по сглаживанию углов и вовсе разлетелся вдребезги, так как Рома, словно какую-то мебель, попытался отодвинуть меня в сторону…
Если я и был мебелью, то чем-то на подобии шкафа.
– Ты что это?! И на меня бычить вздумал?! – разъярённо зашипел я на Рому, откинув его руки со своей кофты. Тот, выругавшись в мой адрес, вновь взял меня за грудки и притянув к себе буквально решил столкнуть нас лбами.
Я не стал сопротивляться. Напротив, поддавшись слегка боднул его лбом, добиваясь отрезвляющего эффекта.
– Эй-ей! Хватит драться! Вы же друзья! – протянул издевательским тоном детина, хватая меня за плечо. Он уже порядком начинал меня выбешивать, поэтому, воспользовавшись конфузом друга, после нашего с ним лобового столкновения, я через плечо молча зыркнул на наглого детину, вкладывая в свой взгляд всё накопившееся раздражение. И тот снова стушевался, убрав руку с моего плеча. И даже отошёл от меня на почтительное расстояние.
В курилке установилась полная тишина. Я вновь повернулся к Роме, который уже кажется начинал приходить в себя.
– Пошли! – сказал я ему и не сильно, но настойчиво подтолкнул его к выходу, параллельно следя за тем, чтобы нас никто не остановил ни словом, ни делом.
– Ну, Петрос… ты не прав, – приговаривал сквозь зубы Рома, когда мы надевали куртки в гардеробной.
– Как скажешь, – отвечал я ему.
– А я тебе объясню почему… – сказал он, пытаясь выяснить со мной отношения перед выходом, но я его тут же перебил, сказав:
– Объяснишь на улице.
И, не дожидаясь его возражений, направился к выходу.
Улица встретила меня сильным порывом октябрьского ветра, который пробрался под полы расстёгнутой куртки, заставляя поёжиться от холода. Я дождался пока сзади за Романом захлопнулась дверь и застегнув куртку у самого горла, не оглядываясь, направился в сторону дома.
Дорога оказалась длинной и тяжёлой, не смотря на то, что идти до дома было всего пятнадцать минут.
– Ты опозорил меня перед всеми! – кричал мне вслед Роман, сопровождая свои обвинения отборными матами. – Зачем ты вмешался?! Я бы сам всё разрулил!
– Ага! Рулевой нашёлся! – отвечал я, периодически оборачиваясь