пальцы касаются моих, выхватывают из них бутылку, и мне кажется, что меня колотит током высоковольтным. Дура, чертова, мерзкая сука.
– Тебе вредно. Завтра лучше на свежую голову сообщать, что тебя кинул горячий кавказский мачо, – хохочу мерзко, мне нравится доводить эту дурищу. Ее глаза мечут молнии. Коньяк в бутылке исчезает как-то уж слишком быстро.
– Ничего. Главное, что они не познакомятся с козлом похлеще моего Вазгена.
– Не твоего. Был бы твой, ты бы не сбежала с помолвки. Ой, прости, он же трахнул красотку, забыв о том, что ты жаждешь стать женой. Упс.
– Сказал человек, член которого я в лупу рассматривала.
– Такси мне вызови, чума, – рычу я. Пах наливается огненной тяжестью. Чертова ее футболка обтягивает бабу, соски ее кажется сейчас прорежут ткань. Ведьма, чертова ведьма. Мерзкая, пахнущая лимоном и коньяком гадина. Венера, мать ее… Может она что-то в пойло подсыпала? Точно. Голова тяжелеет, штаны жмут. Надо бежать.
А утром я просыпаюсь…
Глава 6
Венера
На живот мне свалился раскаленный кирпич. Я задохнулась от неожиданности и проснулась.
Лучше бы я не просыпалась, ей-богу. Как там говорил бабулин любимый юморист? Лучше бы я умер вчера? Сейчас я его очень хорошо понимала.
Попыталась открыть глаза, будто засыпанные песком. Вышло плохо. На поднятие рук, чтобы разлепить ясны очи, сил тоже не хватило. Я застонала и…
Кто-то заворочался рядом. Кто-то огромный. Глаза распахнулись сами, без дальнейших усилий с моей стороны. Я уставилась на чужую руку на моей груди, открыла рот. Но заорать не смогла. Горло слиплось от сухости и ужасе от содеянного. Воспоминания вчерашнего вечера ледяной волной прокатились от моей больной макушки до самых пяток, в одну из которых за секунду до этого, упало аритмичное сердце.
«Да нет. Просто выпили и спать легли. Это просто стресс» – попыталась я убедить себя. Уцепилась за край одеяла. Вот сейчас посмотрю, убежусь, что я спала одетая и все встанет на свои места. Вот прямо сейчас. Через секунду. Мне совсем не страшно. Я как врач прекрасно знаю, что нужно резать по живому. Излишние колебания могут стоить пациенту жизни.
– Слушай, не вертись. Всю ночь мне не давала спать, такая ты конечно заводная. И сейчас как веретено, – недовольно прохрипел чертов мерзавец. Все таки отомстил мне. Воспользовался моим состоянием и…
Черт. Я голая. Голая. В одних трикотажных трусах в жуткий горошек, надетых задом наперед. Где я их взяла только? Вроде вчера в других была. Не могла же я поехать к жениху в этом убожестве? О, твою мать, у меня же больше нет жениха. Зато есть не пойми кто, обсыпанный, результатов анализов которого я еще не видела.
– Кофе, детка. Ты вчера обещала. Заманила меня в свой пряничный дом под предлогом кофе. Негостеприимная ты. Молодца не накормила, в баньке не попарила.
– Зато напоила, – бурчу я.
– Точно, и спать уложила. И я как Хома Брут всю ночь тебя на себе таскал. Наездница. Неугомонная ты.