я смогу тогда летать?
– Оставь себе лишь малое количество, то, что сгодится для невысокого полёта. Ведь ты ж привыкла лишь скользить над поверхностью реки или вообще держаться в тени… А мне гнездо утеплить надобно.
Призадумалась Чёрная Лебедь: а ведь и вправду она привыкла держаться в тени. Однако, жалко ей было расставаться с большей частью своего оперенья, да ничего не поделаешь – уж очень ей нужен был добрый совет. Вытянула она свою лебединую шею, расправила крылья и приготовилась бить крыло о крыло, чтобы сбросить своё оперение, как вдруг услышала голос Совы:
– Остановись, прекрасная Чёрная Лебедь! Мне достаточно и пары твоих пёрышек. Испытывала я тебя. Ты уж прости, так у меня заведено.
Глубоко вздохнув, улыбнулась Лебедушка и с радостью подарила два своих чёрных пера Совушке.
– Тебе поможет лишь Царица-Лебедь, что живёт на одной из вершин Небесной Сферы. Она раз в месяц спускается ранним утром со своей свитой к синему горному озеру поплескаться, порезвиться да испить свежей водицы. Вот сегодня как раз такое утро наступает. Только поспешать тебе надобно, Лебёдушка, время не ждёт.
– Благодарствую, Мудрая Совушка!
И Лебедушка, крепко держа в клюве перо золотистое, стремительно взмыла ввысь к высоким скалам, за которыми пряталось синее озеро.
Да… давно она так не летала: быстро, осознанно, легко! И ветер, словно давний верный друг, помогал держать и направлять её крылья: то правое, то левое…
Вот и скалистые вершины, а за ними, как в огромной чаше великана-рыцаря, заблестело озеро. Оно сверху казалось живым волшебным зеркалом, отражающим раннюю нежно-лиловую Зарю-Заряницу. Лебёдушка плавно, круг за кругом, спускалась к дивному озеру, ощущая приятную прохладу. Вот она коснулась водной глади, и всё озеро встрепенулось радостными каплями-брызгами, которые покрыли всё её лебединое оперение.
Казалось, озеро давно ждало этой встречи: оно заискрилось розово-голубыми искрами и нежно запело. Песнь лилась красками, звуками, запахами, всплесками…
Лебёдушка затаила дыхание. Она мягко плыла по озерной глади, оставляя за собой мерцающий след. А озеро пело-баюкало, как добрая мать, что готова выслушать, понять и принять своё любимое дитя.
Душа Лебёдушки затрепетала… Так хорошо, спокойно, доверительно здесь ощущалось! Так свободно дышалось! Захотелось этому озеру всё враз рассказать. И время словно приостановило свой привычный ход, оно замерло. А Лебёдушка?
Она… плакала, рассказывая озеру об израненном своём сердце, о былом взлёте и резком падении, об усталости и обидах, о страхах и неуверенности, о ненависти и зависти, и, наконец, об уходе в тень.
– Ааааа! – вдруг разнеслось над синим озером.
– Каааа, – отдалось созвучием от гор.
Встрепенулась Лебёдушка, увидела в голубых небесах белых лебедей, золотистым шлейфом спускающихся к озеру. Впереди летела сама Царица-Лебедь, сияющая какой-то особой белизной.
– Ах… Как волшебно-красиво!