просто невероятно!
– Спасибо, Бритс.
– Боже, вы всё ещё о работе? Сколько можно? Нет, не пойми неправильно, Мэдли, ты крут и я в жизни не пойму, о чём ты, но то, что ты говоришь звучит как что-то из области далеко за гранью моего понимания.
– Перестань. Я никогда не разберусь в твоей работе, или Бритни.
– Спасибо, конечно, – Хэнк подвинул бокал с лагером Райану, затем второй Бритни, – но в работе пиар-агента «Мэйсис» и колумниста «Нью-Йорк Таймс» всё более или менее понятно. Ты же, ох, приятель, ты не от мира сего.
– Я приму это как комплимент.
– Это и есть комплимент, Мэдли. Я хотела тебя подколоть, когда сказала, что ты революционер. Но ты на самом деле революционер.
– Я веду проект и занимаюсь реализацией, все разработки принадлежат «Байрон-Хофстедер». Революционерами и визионерами будут называть их.
– Грёбанные корпорации. Вот поэтому я бы никогда не пошёл работать в корпорацию. Ты пашешь, создаёшь, тратишь уйму времени, за что?
– За шестизначную зарплату, – ответил Мэдли и рассмеялся.
Друзья подняли бокалы и выпили.
– Да уж, наша заработная плата куда меньше.
– И не говори, Бритс, – согласился Хэнк. – Ладно, довольно всей этой рабочей мутотени. Ты слышал о новом бойфренде нашей рыжей?
– Хэнк, прекрати! – смущённо воскликнула Бритни.
– А что такого? Ты светишься от счастья и не ты ли мне говорила, что мистер «Я сделаю для тебя всё в постели» – твои лучшие отношения со времён Билли Хопкинса?
– Билли Хопкинс? – удивлённо спросил Мэдли. – Нападающий команды колледжа Билли Хопкинс? Давно же это было!
– Заткнитесь. Я современная нью-йоркская женщина, и не каждый мужик готов с этим смириться.
– Да, детка, – крикнул Хэнк.
– Что такого? Да, я считаю, что у меня должно быть личное пространство, да, я предпочитаю держать дистанцию в отношениях. И Брэдли – отличный вариант для меня.
– Подожди-подожди, – перебил Райан, – его зовут Брэдли? Бритни и Брэдли?
– Отличное название для романтической комедии! – засмеялся Хэнк.
– Пошли вы оба. Всё, что вам, двоим идиотам нужно знать – это то, что он делает меня счастливой, ценит моё личное пространство, каждый раз с ним – это оргазм космических масштабов и на Рождество мы едем в Париж.
– Уоу!
– Так держать, Брэдли!
– Так-то. Ну, а что у тебя Хэнк?
– Я как ветер, дорогая. Наслаждаюсь одиночеством, свободой и случайными связями.
– Осторожней наслаждайся, Хэнк, сейчас твориться чёрт знает что.
– Спасибо, мамочка, я крайне осторожен. А что наш гений?
Мэдли смущённо опустил голову, почувствовал две пары изнемогающих в ожидании ответа глаз и сделал большой глоток лагера.
– У меня ничего.
– Ничего? – спросили друзья программиста в один голос.
– Ничего.
– А как же тот случай на вечеринке у Стэна?
– Мы пару