назад машина ГАИ, возвращаясь с дежурства на топинском посту, в двадцати километрах от Бургорода обнаружила на обочине автомобиль с телом мужчины. При нём найдены документы на имя Сироткина Нила Захаровича!
– Неужели наш Сироткин?
– Наш… Боюсь, – голос полковника ещё больше напрягся, – твоё интуитивное предположение о криминальном характере этого дачного происшествия с Задией – небезосновательно. Так что отложи мэрию, хватай за шкирку Бытина и дуй за город. Машину возьми у Зыбина… Да, слишком не фантазируй, не афишируй и не раздувай. Скажи своему корреспонденту Точилиной, чтобы не спешила оповещать в прессе. Ясно?
– Так точно… товарищ полковник… – ответил Гордей, почему-то никак не обрадовавшись такому повороту.
Смерть людей воспринимал болезненно, несмотря на годы службы в угрозыске. Даже изменение отношения начальника к его “бытовухе” не обрадовало, хотя подспудно было приятно за своё предчувствие.
В бизнес Нил Сироткин пришёл случайно…
Рабоче-крестьянское происхождение предопределяло его будущее со школьной скамьи. Отец – потомственный рабочий, токарь центральных механических мастерских, а мать – банщица с юных лет в том же рабочем месте (где и познакомилась с будущим супругом). Ремесленное училище ( расположенное, кстати, недалеко от их пятиэтажки), казалось, было построено специально для детей семейства Сироткиных – троих мальчиков и девочки. Однако у Нила, похоже со времён крепостного права, где-то затерялся барский ген и его потянуло в иную сторону – в университет!
Когда однажды, во время ужина, Нил объявил родителям, что поступил на дневное отделение местного университета и хочет выучиться на экономиста, у отца задёргалась мохнатая бровь над левым глазом, а травмированная правая рука подпрыгнула на столе, словно ужаленная сетевым током. Мать выпустила из рук все тарелки, которые только вымыла; старшая сестра почему-то заплакала, а меньшие братья-близнецы чуть не подавились, глотая квас. Шоковая заминка доилась не долго и вскоре все восторгались, не скрывая чувств, кроме Нила, который только устало улыбался.
Об истинной причине такого поворота своей судьбы знал только Нил. Причина явилась в образе белокурой соученицы Даше Бергер, девочке с длинной косой, серыми восхитительными очами и быстрыми, непоседливыми ножками. В Дашу Нил влюбился с восьмого класса, когда её посадили напротив. Любовь свою тщательно скрывал, постоянно демонстрируя безразличное, даже негативное отношение к шустрой девчонке. Та отвечала тем же, окружив себя кавалерами со старших классов.
Когда в десятом, выпускном, классе Даша гордо объявила на перемене, что будет поступать учиться на экономический факультет бургородского университета, Нил испытал маленький стресс: будущему слесарю-механику не светила любовь и расположение дипломированного экономиста! И тут о себе дал знать барский ген, который, в совокупности с напористым пролетарским, благословил влюблённого парня на трудовой подвиг: подготовку