«закончим»?! Ну нет!
Второй голос, молодой и звонкий, Марья тоже признала сразу. Он, конечно, принадлежал ее младшей сестре. Царевне Варваре-красе, длинной косе.
– Я тебе не селедка морская! Да не кит дохлый, чтоб меня на берег выбрасывать! Я – дочь твоя! Царевна морская!
Яростью голоса Варвара нисколько не уступала грозному повелителю вод. Но ее гнев был иным – диким, порывистым. Марья слышала в нем сразу и свист шквального ветра, и вой водяного вихря, и хлесткие бичи проливного дождя.
– То-то и оно, что дочь…
Царевна, хоть и не видела отца, но живо представила, как тот степенно кивнул, когда течение, отражая гнев Володыки, упруго толкнуло ее в грудь.
– А раз дочь, так изволь слушаться!
За дверьми залы, высокими, украшенными морскими коньками, звездами да трезубцами, куда как раз добралась Марья, явно разгорались нешуточные страсти, и она, не став тянуть, решительно толкнула бесшумно разъехавшееся в стороны тяжелые створы.
– Ар-р-р! Несправедливо! – стройная, точно тростинка, черноокая Варвара яростно топнула ножкой, как никогда сейчас напоминая готовую к броску мурену. – Не желаю я смертного удела! Не желаю мужа земного! Не желаю! Ответь, отец, за что мне такое наказанье?!
Она рванулась с места пойманною в сети неркою, так, что длинная коса ее плетью стеганула воду.
– Наказанье?
Володыка следил за своенравной дочерью со своего трона одним лишь взором. Внешне по обыкновению спокойный, недвижимый и уверенный – однако ж бушующее в окне над его главой море с лихвой выдавало истинное настроение повелителя подводного царства.
– Дюжина дочерей моих до тебя сему уделу покорялись. И дюжина покорится после…
Подводный царь перевел взор на застывшую в дверях наследную царевну.
– Марья… Знать, все ж разбудили мы тебя?
– Да уж как тут не разбудить?
Притворив за собой двери, царевна требовательно и хмуро поглядела на отца с сестрою:
– Вы чего кричите так? Всю рыбу на десять верст распугали!
– Дюжина… – Варвара, мельком взглянув на сестру, поспешила продолжить прерванный спор. – Отчего же, скажи мне, морской Володыка, все твои дочери обязаны отправляться на погибель? Отчего я, младшая сестра, в жены смертному царевичу обещана, а не она вот, старшая?!
Молодая царевна, разом поняв, что высказала лишнего, осеклась и замолчала. А Марья опасно прищурилась:
– Да что ж ты такое говоришь, сестра? Никак, забыла, кто пред тобой?
– Не забыла.
Варвара, тут же забыв про смущение, с охотой приняла вызов, точно щука, заглатывая наживу нового спора, и тряхнула тяжелой косой.
– Да только разве я не права где-то? Скажи, разве по чести это, чтобы младшая дочь первее старшей свадьбу играла?
Марья, опешившая от столь дерзкого поведения сестры, ответила не сразу. Пусть Варвара сызмальства и была вспыльчивой да на поводу у чувств любила идти, да все ж на ее памяти такого себе еще позволяла. Перечить отцу,