Повседневность дагестанской женщины. Кавказская война и социокультурные перемены XIX века
у лакцев363. Некоторые исследователи усматривали в этих обычаях отголоски материнско-родового культа, где была сильна брачная инициатива девушки364.
Сохранившиеся обычаи имели форму игры. Так, например, в селении Тлалух Чародинского района в старину бытовал обычай, по которому ежегодно в центре аула собирали всех незамужних девушек и женщин, а также мужчин брачного возраста. Обряд начинался со слов ведущего. Он вызывал девушку, которая должна была произнести имя избранника из числа присутствующих мужчин. Если же девушка долго не решалась, то толпа закидывала ее мелкими камушками до тех пор, пока она не скажет имя жениха365. Без сомнения, девушки стеснялись, не каждая могла осмелиться на такой шаг. Единственное, что смягчало проведение обряда, – это игровая атмосфера.
Представляет интерес обряд, распространенный у аварцев селения Цада Хунзахского района, в котором принимали участие все молодые юноши и девушки. Суть обряда, который также проводился в игровой форме, заключалась в том, что юноши должны были закидать папахами дом девушки, пока она не выберет одну из них. Если выбор девушкой был сделан, дальше следовало сватовство. Аналогичный обычай тIагърал рехи («забрасывание папах») был широко известен и у ахвахцев366.
Нередко выбор девушки мог пасть на того мужчину, который уже имел семью. И в этом случае он был обязан на ней жениться. Нередко мужчина до последнего был не в курсе, что он стал избранником девушки, – эту новость ему приносили сельчане.
Ю. Ю. Карпов, исследовавший обычаи цезов, отмечал, что при выборе избранника женщины должны, произнося имя мужчины, бросить в него свою вязаную обувь гедоби367.
Очевидно, что к такому обычаю, сохранившемуся реликту эпохи матриархата, в объективных реалиях военного времени рационально прибегнул имам Шамиль.
Мнения исследователей разнятся в оценке этой практики. По мнению А. Руновского, она была направлена на борьбу с распущенностью. Кроме того, она распространялась исключительно на легкомысленных девушек, одаренных веселым характером368. Руновский полагал, что такие радикальные меры должны были избавить семьи девушек от бесславия, а их самих от неминуемого наказания369. Необходимо отметить, что автор в своих доводах ссылался на имама Шамиля, с которым провел длительный период в Калуге.
Заботясь о моральном облике общества, Шамиль не только предписывал своевременно выдавать замуж веселых девиц «во избежание блудства», но и обязывал родителей это делать по первому же указанию наибов. Но, с другой стороны, это противоречило нормам шариата, согласно которым судьбой дочери имел право распоряжаться только ее отец. Только отец мог совершить действия в отношении своей «легкомысленной дочери», желая смыть позор с семьи и тухума.
Как писал Руновский, Шамиль и сам понимал, что из‑за столь радикального вмешательства в семейные дела горцев он рисковал нажить себе очень много врагов370. Имам