3
Скажи, как ты хочешь
Когда он вложил в ее руку холодный бокал «Мимозы» и предложил подняться наверх, Таня с трудом удержала улыбку. Она здорово напсиховалась и наревелась – теперь ее качнуло в эйфорию. Он простил ее. Он поиграет с ней. Он заинтересовался.
Это было видно по его взгляду, слегка отсутствующему, словно Миша размышлял, в какой позе ее лучше поиметь. Скрывая улыбку, она молча пошла за ним по лестнице. В лаунж-зоне второго этажа еще никого не было, и они с комфортом расположились в самом дальнем углу, выгороженном так, что здесь можно было играть почти как в приватной зоне – никто ничего не увидит, если специально не подойдет.
– Сколько ты в клубе? – негромко спросил он, удобно располагаясь на диване и потягивая свой коктейль через трубочку.
Аккуратно примостившись рядом, но так, чтобы между ними оставалось небольшое расстояние, Таня осторожно разглядывала его. Она пыталась вспомнить, когда впервые увидела Михаила и что так ее впечатлило. Его бархатный голос с резковатыми нотками, привычка смешно материться – чуть чаще, чем остальные домы, или необычно теплый взгляд?
Он не показался ей особенно красивым мужчиной. Не показался особенно жизнерадостным или энергичным. Тяжеловатая фигура, легкая щетина, обычная стрижка без изысков – в его внешности не было вообще ничего сногсшибательного. Его выделяло скорее то, как он вел себя, как двигался. Очень спокойно и уверенно.
Этот мастер умел смотреть по-особенному – Таня под его взглядом чувствовала себя так, словно пришла домой после долгого, долгого рабочего дня. И в то же время там, в глубине темных глаз, таилось что-то интересное. В него хотелось всматриваться, о нем хотелось узнать больше, и ей с первого взгляда очень сильно хотелось, чтобы Миша с ней поиграл.
– Четвертый месяц, – ответила она.
– А в теме? – уточнил он, внезапно наклоняясь и сдвигая пальцем край ее платья. У Тани перехватило дыхание – он внаглую обнажил ее грудь и теперь разглядывал.
– Четвертый месяц, – еле слышно прошептала она и вздрогнула, когда он провел пальцами прямо по груди, касаясь соска – и он мгновенно затвердел.
– Правда? У тебя, должно быть, еще много нереализованных фантазий.
– Да… правда, – сказала Таня, сама не зная, на какой вопрос из двух теперь отвечает. Ее взгляд, должно быть, был испуганным, когда она подняла глаза, чтобы посмотреть ему в лицо. Миша ответил насмешливо и вдобавок хмыкнул:
– Боишься меня?
Нет. Она его не боялась. Ведь он самый теплый, самый дружелюбный из всех домов клуба.
– Да, – внезапно ответили ее губы, и Таня вдруг поняла, что это правда.
– Почему?
Он улыбнулся очень довольной улыбкой, и ее сердце сжалось. Это было похоже на то, как улыбаются садисты, причиняя боль. Она ведь совсем не знала его. С чего только она взяла, что знает, какой он на самом деле? Ведь никто не такой, каким кажется…
– А-а-а!
Внезапная резкая боль обожгла грудь – его безжалостные пальцы сжали и выкрутили