на йоту. Оставив напрасные потуги, он стал наблюдать за ростом стенок виртуального короба. Вот боковые ограничители стали закрываться, как аппарели у воздушного транспортника, и беспокойство внутри начало возрастать до степени паники. Он отчетливо понимал, что это неспроста, думая: «Теперь я пленник?»
Аппарели сошлись и захлопнулись, сквозь их серо-черную пелену ещё просматривалась Земля, но вот они стали приближаться к нему, словно лифт, прозрачность тускнела, превращаясь в окрас воронёной стали. Когда вертикальный размер достиг порядка двух метров, движение воронёной платформы остановилось, гравитация неожиданно поменялась, и Андрес, отлипнув спиной от потолка виртуальной камеры, сбалансировав, встал на ноги. Рядом, как ему показалось, с грохотом упал космический мусор, целой кучей, хотя реально шума он не слышал. «Улов космического невода», – невесело пошутил биомозг. Взгляд остановился на крупной детали длинной около метра. Биокомпьютер сразу отметил, что она похожа на обломок небольшой ракеты: вот конусообразный обтекатель диаметром примерно полметра, с рваными краями, внутри него просматривался серый цилиндр с обрывками жгута. В этот момент все предметы, в том числе и его скафандр, потеряли прозрачность. Насколько позволял шлем, он поднял голову, чтобы осмотреться. Вверху покрытие цветом было идентично полу – воронёная сталь. Потолок имел округлую форму, в центре – огромный люк с задвижными шторками, похожими на защиту объектива, как у ранних фотоаппаратов. «Шлюзовая камера космического корабля неизвестного происхождения», – иронично подумал Андрес. В тот же миг вверху пульсаром пробежал голубоватый огонёк, словно перехватывая и понимая его мысли, раскрылся как цветок верхний люк, сделавшись к тому же ещё и прозрачным, еле заметным. За ним оказалась световая кубическая камера с размерной стороной приблизительно в пять метров. Невидимая сила голубого света потянула его внутрь, словно мотылька из ночи к уличному фонарю. «А как же мусор?» – некстати отреагировал его биомозг. Обломки на полу шевельнулись, кроме обтекателя с цилиндром внутри, но за ним не последовали. «Ракетный обломок тяжёленький, – успел прокомментировать биокомпьтер, пока Андреса перемещали вверх, – и, похоже, фонит, индикатор-то зашкаливает красным, надышался космосом. Нас спасают, отделяя от него».
Новый отсек незнакомого корабля не был просторным, но и малым его назвать было нельзя. Его внутренние габариты постоянно менялись в зависимости от угла зрения и ещё от чего-то, а вот от чего – Андрес понять не мог. Это как в зеркальной комнате – пространство увеличивается до бесконечности, но стоит присмотреться, и оно заканчивается на расстоянии вытянутой руки. Здесь было почти так же, но отсутствовали зеркала, и расстояние до стен как бы играло с воображением наблюдателя, то сокращалось, то увеличивалось. Алгоритм таких изменений словно следовал за мыслями Андреса или даже чуть опережал их, навязывая вектор мышления, словно демонстрируя свои неординарные