но делаю еще три. Рядом с ней я выдержу все, что угодно. Пальцы предательски дрожат от волнения, делаю неловкое движение и несколько капель остается на губах и подбородке. С ловкостью кошки Эмма ловит их, прислонившись ко мне настолько близко, насколько я никогда к ней не был. Наконец, я чувствую ее теплые губы. Их вкус затмит даже десяток ложек сахара! Теперь я не боюсь ее взгляда, наоборот, я хочу чтобы она смотрела только на меня и понимала, как нужна мне. Поправляю одеяло, обнимаю ее и забываюсь. В редкие вспышки разума я слышу, как она болтает без умолку о предстоящей поездке, а я молчу и улыбаюсь, как кретин.
– Хочешь детский фокус? – предлагаю я, – Выбери звезду и я достану ее для тебя. Только не ту, что сама падает с неба. Она должна быть особенной, как ты.
Эмма кивает и быстро осматривает небо. Ей будет сложно выбрать, ведь звезды, как дождь, осыпают все вокруг и сияют одна ярче другой. Так и есть, она теряется и тогда я указываю на пустой клочок неба:
– Видишь ту звезду, ее зовут Эмма…
Забавно, но она и правда пытается разглядеть хотя бы точку на чистом небе. Искринне смеюсь, но не над ней, а над самим собой. Все это у меня впервые. Жду еще минуту, а потом тянусь к небу и создаю сияющий золотистый шар. Делаю вид, что эта и есть та звезда, ловлю ее и тяну вниз.
Огонек трещит в руке, а Эмма раскрыв рот, наблюдает за мной. Конечно, это иллюзия, но пусть она думает, что рядом со мной возможно все. Ведь это отчасти правда. Просто я слишком долго тратил свои силы впустую.
Бережно опускаю огонек в ее руки и он с яркими брызгами рассыпается ей на колени. Улыбка восторга не сходит с её лица, а моя любовь к ней растёт в геометрической прогрессии и сильно пульсирует в груди. Чувствую, что искра внутри меня становится больше и заполняет все тело. Еще немного и я буду фонтанировать, как тот самый огонек.
Время быстро идет к рассвету и, когда я уже прочно поселяюсь на самой вершине блаженства, Эмма сбрасывает меня лицом в асфальт ужасным вопросом:
– Ты будешь со мной, когда я умру?
Она говорит это, но держится так наивно, будто спрашивает какой-то пустяк.
– Ты не умрёшь, – отрезаю я.
– Все когда-нибудь умрут.
Согласен, но почему мне кажется, что Эмма говорит о настоящем? И вскоре я понимаю почему. Она поворачивается к столику и показывает мою книгу.
– Я не знаю вернусь ли я, но надеюсь, что ты будешь рядом.
Протягиваю руки, чтоб забрать книгу, и видение исчезает. Теперь я один стою на лужайке у дома и пытаюсь собрать мысли.
Как она могла попасть к Эмме?
Вбегаю в дом и крушу все вокруг. Какой же я придурок! Нужно было сразу проверить, где книга, как только вернулся домой. От злости на себя разбиваю стеклянные дверцы шкафа и делаю из стены решето. Бестолку, я не могу причинить себе вреда. Жива одна боль, а раны исчезают так же быстро, как появляются. Это моё проклятье и только книга могла снять его с меня!
Кричу в никуда:
– Шекс, где ты ходишь, твою мать, книга исчезла!
Нужно ехать к Эмме и убедиться, что это все не