У меня есть только сегодня. Nadezhda Parshutkina

еще бы! – сказала мама и все-таки вошла.

      – Ты вовремя, у нас почти все готово! – сказал я. И стал раскладывать еду по тарелкам. В молчании поужинать не получилось, мама не унималась с вопросами.

      – А где вы познакомились?

      – В парке, – ответил я.

      – И как вы давно знакомы?

      – Уже полторы недели, – сказала Анила.

      – Понятно. Уже темнеет, вам, наверное, далеко до дома?

      – Нет, я живу у Виктора.

      – Вот как! И давно вы съехались?

      – Сегодня.

      – Да, это давно. А где ваши вещи?

      – У Виктора в спальне, – сказала богиня, а я чуть салатом не подавился. Мама смотрела на меня с какой-то жалостью что ли.

      – А кто вы по профессии?

      – Я?

      – Анила тоже фотограф. Она так шутит. Мы уже очень давно знакомы. Мне просто не было времени все рассказать.

      – Угу, – сказала мама.

         После ужина мама попросила меня выйти и прогуляться с ней во дворе, а Алина и Фрэнк помоют посуду. Настоять что это неудачная идея не получалось и пришлось уйти.

         Мы вышли на террасу как мама начала свои нотации.

      – Да о чем ты думал? Кого ты в дом привел! Ты ее совсем не знаешь, уже с ней спишь! Я такого не потерплю, – она говорила и говорила, а я смотрел на нее и слушал. Как же это здорово, что она вот так ругается на меня, как же мне этого не хватало! Я не успел ей это сказать, как на кухне что-то упало и разбилось, потом еще и еще. Я развернулся и побежал на кухню. Фрэнк стоял и смотрел на разбитые чашки, а Алина в перчатках пыталась поймать очередную тарелку, в намыленных перчатках она выскальзывала из рук  и пыталась сбежать, когда я переступил порог, тарелка все-таки упала и снова разбилась. Я, улыбаясь, смотрел на Анилу, а у нее был такой печальный вид. Словно ее сейчас приговорят за эти тарелки.

      – Так это же к счастью! – сказал я и подошел к ней, взял из раковины чашку и тоже кинул на пол, с грохотом она разлетелась на осколки. Богиня подняла на меня глаза, я улыбался.

      – К счастью? – спросила она.