«Поэт» (посвящение Борису Чичибабину), где определяющими становятся совесть художника и трагический дар предвиденья:
Эпохи постыдная мета —
державный мажор и елей.
Непраздное слово поэта
непразднично в сути своей.
<…> Как будто бы пламенем серным
нутро его обожжено,
как будто он знает, что смертным
ни ведать, ни знать не дано…
Небольшой цикл Дины Дронфорт под названием «Вослед кометам» объединяет сразу три посвящения – Булату Окуджаве, Анне Ахматовой и Акутагаве Рюноскэ. Особенность компоновки материала продиктована тематически (песенник Окуджава, режиссёр Иоселиани, завораживающий дальневосточный колорит Акутагавы).
Стихотворение Сергея Сутулова-Катеринича «Кавказ: две с половиной цитаты над пропастью» представляет в определённом смысле поэтическую игру. Казалось бы, оно посвящено цеховому братству – Лере Мурашовой и Георгию Яропольскому (кстати, выходцам с Кавказа). Но, вчитываясь, понимаешь: произведение имеет свою внутреннюю логику, заключает в себе адресный посыл не только к поименованным в посвящении друзьям, но и к авторам этих самых «двух с половиной цитат» – Пушкину (цитата «Кавказ подо мною…»), Лермонтову (цитата «Как сладкую песню отчизны моей…») и Пастернаку («Кавказ, что мне делать..», который и есть «половинная» цитата из его стихотворения «Пока мы по Кавказу лазаем…»). Таким образом, в акт художественной коммуникации наравне с друзьями, упомянутыми в посвящении, включаются три великих поэта.
Мастерские стихи Марины Гарбер обращены к поэту-современнику Даниилу Чконии («Перепахивай Лету, спеши, колеси её вброд…»). У Гарбер особая творческая манера. Её терпкие, напряжённые, словно формирующиеся на лету образы нижутся без передыха, без паузы, сталкиваясь друг с другом во всё более рискованных уточнениях, пытаясь то ли по-пастернаковски «дойти до самой сути», то ли истощиться до того предела, за которым – уже немота:
<…> И пока ты плывёшь, нерадивый, пропащий, чужой,
Горьковатую воду ловя вороватой губою,
Посмотри, как бескрайне закат покрывается ржой,
Как безадресно птицы кружат над твоей головою.
На прибрежье любовь, пошатнувшись, сошла с колеи,
Что игрушечный поезд,
под склоны скатилась послушно
И бросает слова, словно сети, – на губы твои,
Но других не дано, и не будет других, и не нужно.
В сборнике представлены и весьма своеобычные, завораживающие своей фантазийной прямотой произведения безвременно ушедшего поэта Андрея Ширяева, и среди них – два посвящения легендарным персонажам. Первый – библейская Далила, погубившая Самсона, второй – Каллиопа, богиня эпической поэзии. Тема Далилы накрепко связана с темой любви до гроба (в прямом смысле слова), вечного противоборства страсти, предательства и благородства: <…> «Ворота отворила и кровь отворила, / отравила, оплакала, похоронила; / слышишь – ждут на пороге, клинками звеня…» <…>
«Каллиопа» посвящена петербургскому поэту Виктору Сосноре, который много работал именно в жанре эпической лирики, так что перекличка имён (посвящения и