день ньюпортцы разобрались, что прибыли союзники, и устроили в их честь импровизированный праздник: иллюминацию и салют из тринадцати больших ракет. Некоторые шероховатости в отношениях все еще оставались. После длительного морского перехода французы жестоко страдали от цинги. Колледж Род-Айленда, баптистский молельный дом и пресвитерианская церковь в Ньюпорте были превращены в госпитали для них. Поначалу ньюпортцы опасались, что французы могли завезти в город оспу. Но когда выяснилось, что это не так, союзникам оказали всю возможную помощь. Сердца практичных новоанглийцев завоевала также готовность союзников платить золотом, а не обесцененными бумажными деньгами. К тому же Рошамбо через газеты заверил род-айлендцев, что «французские войска подчиняются самой строгой дисциплине»131. И это была правда. Не только из Ньюпорта, но и из Бостона, Филадельфии – словом, отовсюду, где проходили союзники, – слышались самые лестные отзывы как об изящных манерах французских офицеров, так и о дисциплине солдат (Континентальная армия, увы, не всегда могла этим похвалиться). Лафайет писал с законной гордостью: «Французская дисциплина такова, что между палатками бродят поросята и цыплята, и их никто не беспокоит. В лагере есть кукурузное поле, и никто не тронул ни единого листочка»132. Когда американцы из любопытства приходили во французский лагерь, их принимали с живейшей радостью и устраивали для них концерт на военных флейтах и барабанах133.
Начавшаяся зима ничем не нарушила согласия между союзниками. Полотняные палатки французов не годились для новоанглийских морозов, и в преддверии холодов Рошамбо решился разместить своих солдат в городе. Шаг был рискованный, учитывая нервную реакцию американцев на расквартирование войск в домах. Но все обошлось как нельзя лучше. Французы и американцы учили друг друга своим языкам, а когда взаимные лингвистические познания заканчивались, преподобный Эзра Стайлз134 разговаривал с Рошамбо по-латыни135.
Альянс с Францией вызвал в США всплеск интереса к французскому языку, модам, кулинарии136.
Демобилизация и «цинциннаты»
Но вот мир заключен; бывшая метрополия признала независимость США. И тут оказалось, что демобилизовать армию немногим легче, чем ее набрать. В разное время в рядах Континентальной армии сражалось около 231 тыс. чел.137 У Конгресса просто не было денег, чтобы хотя бы заплатить им всем недополученное жалованье. 26 мая 1783 г. было принято решение дать отпуск солдатам и офицерам, находящимся в запасе. С прибытием окончательного мирного договора они должны были быть уволены в отставку138. К началу января 1784 г. в армии осталось лишь ок. 700 солдат и офицеров. В Вест-Пойнте стоял гарнизон из 55 человек – все, что осталось от батареи, которой когда-то командовал Гамильтон. Им не хватало обмундирования, а зимой они жестоко страдали от холода139. Денег у демобилизованных солдат не было. Лейтенант Бенджамин Джилберт описывал это так: «Храбрецы… четыре, а то и восемь лет защищавшие