на хранение поставят. Они ж совсем неприхотливые. И чинятся в любой деревенской кузне. Но потом передумали.
– Немецкие или вот такие? – Парень кивнул подбородком в сторону ржавого остова.
– Да не – такой вообще только один остался. И, насколько я знаю, его никогда серийно не производили.
Парень окинул его задумчивым взглядом, и в его глазах загорелся авантюрный огонёк.
– Никодим Евграфыч, а можно я его починю?
– Зачем тебе это?
– Ну так интересно же! Тем более отработки у нас достаточно, так что чем заправить – найдём. Ну и ежели что перевезти надо будет – машину не придётся заказывать…
Старшина задумался. С такой стороны он не думал. А что – лишние неучтённые колёса никогда не помешают.
– Ну раз так сильно хочешь – давай. Только никаких новых деталей я тебе не дам. Если что надо – вон кузня, вон депо, сам делай.
И Анисим сделал. Так что через два месяца он уже гонял по базе на пыхтящем чуде технике. Ну как гонял – конструкция способна была разогнаться максимум километров до шести в час. Трусцой быстрее… Но собранную на двух мостах от остатков полуторки и с использованием её же кузова тракторную тележку она таскала исправно. И не только по базе. Кому в посёлке дров привезти надо, кому торфа, кому навоза, кому покос окосить прицепной косилкой – конную этот недотрактор вполне тянул… Конечно, исключительно с разрешения Никодима Евграфыча. Но тот, как правило, разрешал. У них тут не колхоз, чай, с трактористом по-свойски за бутылку не договоришься. А хозяйства у людей в посёлке при базе имелись. И довольно обширные. А куда деваться – тут не город, за десятком яиц или бутылкой молока в магазин не сбегаешь. Даже хлеб частенько самим печь приходится… К тому же Анисим всегда делился людской благодарностью. Нет, деньги давали очень редко, а вот яйца, хлеб, колбаску свиную домашнюю, «пальцем пиханную», дичину народ совал. Ну и самогоночку тоже. Но её Анисим в основном отдавал старшине. Не очень он её уважал. Да и пить в части можно только очень аккуратно. Ежели каждый вечер после подобного «калыма» парень напиваться станет – так эту его побочную работу быстро замполит прикроет. А Анисим этого очень не хотел. База-то в глухом лесу стояла – два года перед глазами только лес, военные и паровозы. А тут в люди выбираться начал. Девок увидел. Да и жрачка теперь куда вкуснее была. Вот он и берёгся, сразу же отдавая самогонку старшине. А то стоит бутылку в казарму принести – ушлый народ сразу же на выпивку раскрутит. И всё – амба приработку…
Осенью Анисим проводил на дембель своего друга – ефрейтора Гогохия. Они обнялись, после чего абхаз снова начал зазывать его к себе домой. В Абхазию. Причём не погостить, а насовсем. Жить.
– Приезжай, брат! Жену тебе найдём! У меня сёстры – такие красавицы…
Если откровенно – Анисим серьёзно задумался над этим вариантом. А чего, место благодатное – море, горы, солнце. Всё растёт – груши, мандарины и всякие диковинные фрукты. Да сухую палку воткни – и та через неделю листики