грибы из-под нападавшей листвы, стали вырастать приземистые келейки.
Между пнями пустынники вскопали огород, на котором выращивали овощи для своей скудной трапезы. Преподобный трудился вместе со всеми – таскал бревна, ходил за водой, молол для братии зерно, пек хлебы, шил одежду и обувь. Так что трудно было пришедшему в первый раз различить, кто в монастыре младший, а кто наставник. Все смиряли себя, все считали друг друга братьями.
О смиренной жизни и чудесах Преподобного, исцелившего бесноватого и поднявшего из гроба умершего отрока, говорили в самых отдаленных уголках Русской земли. Раздробленная и униженная, страждущая, но несломленная Русь радовалась каждому известию о благодатном иноке.
С недавних пор в монастыре Преподобного определился новый общежитийный устав. Равенство, послушание и распределение обязанностей между иноками – вот главные правила общежития.
Александру Радонежский игумен поручил ходить за водой к подножию Маковца. Работа эта не каждому по плечу. Пересвет же с ней справлялся играючи – недаром его Господь наградил недюжинной силой.
«То ли посланный кто от великого князя, то ли сам Дмитрий Иванович к нам пожаловал, – размышлял Пересвет, завидев приезжего. – В последнее время многие идут к игумену. Всех принимает Преподобный. Как только времени у него хватает! А иной после бесед со святым настоятелем в монастыре остается – сначала потрудиться во славу Божию, а потом, глядишь, и навсегда здесь задержится».
Пересвету была знакома история о том, как пришел однажды в лесную обитель человек, никогда прежде не видевший настоятеля.
– Где найти мне славного игумена? – спросил пришелец встречных монахов.
– Отче Сергий на огороде трудится. Подожди, пока он сам не выйдет.
Пришелец не стал дожидаться игумена Сергия, заглянул за ограду и увидел там инока в ветхой сермяге, копающего заступом землю.
– Какой же это настоятель? Я издалека пришел, чтобы встретиться с ним. А вы показываете мне нищего!
Даже на трапезе не мог понять незнакомец, с кем он разговаривает и кто его угощает. И только когда в монастырь прибыл окруженный свитой великий князь и попросил у монаха благословение, наконец уразумел, что рядом с ним не обыкновенный чернец, а сам отче Сергий. Едва-едва дождался он конца трапезы, а затем бросился в ноги Преподобному, прося прощения за невежество и неверие. И так он был потрясен смирением святого подвижника, что вскоре явился в обитель вновь, чтобы уже никогда не покидать ее.
А вот и московский гость – гарцует на буланом коне! Поверх сверкающих на солнце доспехов на плечи всадника накинут алый плащ, чело укрывает шлем.
Взглянул на него Пересвет и оторопел. Новые воспоминания заставили чаще стучать его сердце.
С этим воином, теперь возмужавшим и окрыленным славой, он бился однажды в Москве на княжьем