в совхозе.
– На месте преступления, – вежливо улыбнувшись на фразу Егора Арсеновича, продолжила следователь, – криминалисты собрали такое бесчисленное множество биоматериала и следов, что разгребать и сравнивать их нужно будет не меньше двух недель. Не говоря уже о том, чтобы установить, какие из них принадлежат убийце. Так, что у нас еще… Вот, взгляните.
Бубнич протянула Гурову несколько фото, сделанных на месте происшествия.
– На территории завода наверняка есть камеры слежения… – рассматривая снимки, сказал Лев Иванович.
– С камерами у них все сложно, – вместо следователя ответил майор Гейнц. – Примерно месяц назад завод начал процедуру банкротства – был в долгах как в шелках и не мог позволить себе содержание и обслуживание записывающих камер. Нет, камеры-то у них были, но они в большинстве своем были отключены. Торчали просто так, для отвода глаз, и чтобы напугать несунов. Обслуживающее камеры предприятия охранное агентство оставило заводу только две рабочие камеры – одну на проходной и одну при входе на склад. Остальные были отключены за неуплату. Оставшиеся камеры были простенькие. Передавали на монитор картинку онлайн, но не писали. Охрана должна была следить за территорией по видео по очереди.
– Ладно, а что с охранниками? Территория как-то еще охранялась, если уж на содержание камер денег не хватало? – поинтересовался Алаутдинов. Похоже, что и он до конца еще не был в курсе всего, и это собрание, хотя и проводилось ради Гурова, но однозначно и для того, чтобы сам начальник угро ознакомился с деталями дела.
– Раньше завод мог позволить себе четырех охранников в смену, а в последние полгода из-за нехватки средств оставили только двоих, не считая вахтера. Так что на территорию предприятия мог, в принципе, проникнуть кто угодно.
– По какой причине завод начал процедуру банкротства? – спросил Лев Иванович, обращаясь к Верескову. – Нет, мне понятно, что у него были большие долги. Но раз заводом заинтересовался ГУБОП, то чувствую, что тут все не так просто…
Вересков провел пятерней по своей седой, но еще густой шевелюре, кивнул и пояснил:
– Примерно полгода назад соответствующей организацией был проведен аудит бухгалтерской отчетности «Диониса». Один из кредиторов, к которому управляющий от имени якобы всех инвесторов обратился за очередным кредитом, поразмыслил и решил назначить прозрачный внешний аудит. Проверить, как расходовались предыдущие кредитования и куда уходили средства. И на поверку вышла очень большая финансовая дыра, объяснить которую ни главный бухгалтер, ни сам Игнатов толком не смогли. Недостача всплыла на поверхность, и в прокуратуре заинтересовались и расходованием средств, и тем, почему завод в последний год работал в минус.
– Ага, понятно, – понимающе кивнул губоповцу Лев Иванович. – И прокуратура привлекла к расследованию вашу организацию.
– Привлекла. Но не успели мы как следует копнуть,