которой есть совсем не хотелось.
Я любила ходить с бабушкой на Новые Дома. Это был район через дорогу, где мы закупались продуктами. В “Магните” бабушка всегда покупала мне соленую Тимашевскую соломку, иногда даже разрешала взять две пачки, каждая по 5 рублей. Мы долго ходили по магазину. В мои задачи входило помогать бабушке смотреть даты на пачке творога, сливочного масла, сыре. Бабушка всегда ходила со своим пакетом. Стиранным перестиранным. Вряд ли это была эко-повестка.
Не отходя от кассы бабушка проверяла чек, приговаривая:
– Всегда проверяй чек после покупки. Они мне знаешь, в прошлый раз две пачки творога пробили. Думали, я не увижу.
Я поражалась, как это бабушка все в уме умножает и считает. У нее получалось ловко и быстро. В этом я никак на нее не походила. И чеки так и не научилась проверять.
Рецепт третий
– Носи шляпы, они тебе очень идут
2024 год. Дождливый весенний день. Я стою напротив Эйфелевой башни. Она такая большая. И как будто покрыта замершим горьким шоколадом, цвет такой темный, но припудренный морозом. Верхушку не видно, ее как будто откусили. Видимо, шоколад очень вкусный, французский…
Моя бабушка часто говорила, что когда она носит шляпки, то похожа на француженку.
– Я хотела бы такие волосы, как у французов бабушка!
– А у тебя были такие. Черные курчавые. Но в годик мама тебя побрила, потому что ты очень походила на другую бабушку. Вот и сбрили твои завитки. Как ты тогда кричала! Поднимала волосы с пола, прикладывала к голове, показывала, что их нужно обратно.
И вот я стою напротив главной достопримечательности Франции. Длинные прямые каштановые волосы вырываются из под красного берета. Челка завита в легкую волну. Стою, думаю о городе.
Мой любимый сезон в сериале «Секс в большом городе» – где Кэрри приезжает в Париж. Такой романтичный и страстный город в конце становится ей абсолютно чужим. Еще одна любимая героиня из «Дьявол носит Prada» больно обжигается в коварном городе, натянувшем на себя маску искренней любви.
У меня насчет НЕГО не было ожиданий. Тут либо с первого взгляда, либо никак. Говорят, чтобы не разочаровываться, нужно не очаровываться. Но я сама не зная, заранее подготовила себе любовную почву.
Когда мне было десять, я всем девчонкам во дворе рассказывала, что знаю французский (это не было правдой), в доказательство я пела песню Кати Лель на французский манер, коверкая слова. Откуда это было в моей голове? Не знаю. Мое любимое слово того периода – «ля бурже».
Когда мне было двадцать, я обожала Ремарка, Саган, Мопассана, Андре Моруа. А на втором курсе филфака выбрала для курсовой работы роман «Пена дней» малоизвестного французского писателя Бориса Виана. Это было про эпатаж, про странности, про «вне рамок и правил». Мое любимое слово того периода – «кальвадос».
Когда мне было двадцать, я устроилась во французский магазин косметики. Каждый день на репите крутились одни и те же французские треки. Я протирала стеклянные флаконы с парижскими парфюмами, красила губы яркой помадой, подводила