площадке второго этажа, комендантша остановилась и, дождавшись нас, шагнула в коридор.
– Все комнаты в общежитии рассчитаны на трёх человек. – идя по коридору, Мариэтта наконец соизволила объяснить нам сложившуюся ситуацию. – В одной из комнат есть два свободных места. Но! С разрешения бывшего ректора, там проживает дочь министра финансов Кармизона. Девушка выказала желание жить одна, и администрация пошла ей на встречу. Придётся заселять вас к ней. – Комендантша остановилась и, повернувшись к нам, выдохнула: – Представляете, какой будет скандал?!
Женщина с полминуты постояла, задумавшись, потом махнула рукой и пошла дальше:
– Пойдёмте! Пока все на обеде, спокойно заселитесь.
«Да уж, – подумала я, – перспективка! Только поступили и сразу нарвались на скандал и практически завели себе врага. Потому что не думаю, что блатная фифа спокойно примет наше появление в своих апартаментах».
Мы дошли до середины коридора и остановились перед дверью с номером двести пятнадцать. Камендантша приложила к двери руку. Через пару секунд в замке что-то тихонько щёлкнуло, и дверь открылась.
– Заходите! – скомандовала Мариэтта, пропуская нас в комнату. – Вещи пока поставьте возле входа и подойдите ко мне, нужно настроить замок на вашу ауру.
Мы с Фринессой по очереди приложили руки к двери, комендантша изобразила какие-то пасы и удалилась, предварительно сообщив, что сейчас вернётся с постельным бельём.
Комната представляла собой что-то среднее между будуаром и казармой. Я много повидала общежитий за свою жизнь, у меня было с чем сравнить.
Слева от дверей располагалась маленькая кухонька, отделённая от комнаты перегородкой. На кухне имелся столик с тремя табуретками под ним и небольшой холодильный шкаф, даже не шкаф, а тумбочка. Справа, тоже отгороженное перегородкой от основного помещения, находился санитарно-гигиенический уголок, а именно – раковина, зеркало и вешалка для полотенец.
Мы с Фринессой осторожно прошли в центральную часть комнаты, здесь в самом центре красовалась кровать с балдахином. Кровать была одноместная и деревянная, укрытая поверх матрасов и одеяла, бежевым шелковым покрывалом. Балдахин был сделан из такого же материала, что и покрывало.
С двух сторон от кроватного монстра, вдоль стен, располагались две такие же кровати, только без покрывал и балдахинов. Кровати были застелены шерстяными одеялами и забросаны множеством подушек. Видимо им отводилась роль гостевых диванов.
По левой стороне комнаты, сразу от кухонной перегородки начиналось окно, которое заканчивалось перед одной из кроватей, изображающих диван.
Вдоль окна стояли три маленьких столика, на одном из которых хаотично лежали тетради и книги. На другом столике валялись какие-то баночки и флакончики, ну а третий был завален грязными тарелками, огрызками и фантиками от конфет. Аборигенка этого места, не была ярой приверженицей чистоты.
Перед перегородкой, приютившей раковину для умывания, возвышался большой плательный шкаф, похожий на шкафы обитающие