пять. Я не могла этого спутать, потому что всю жизнь была мерзлячкой. Мой нос быстро покраснел, и я стала шмыгать носом. Ну, свалиться с простудой мне только не хватало!
Вела эту дисциплину красивая и стройная женщина средних лет, с длинными прямыми угольно-черными волосами. Если бы здесь существовала семейка Адамс, она точно была бы членом этой семьи. При ее взгляде, кажется, замирала душа, поэтому в аудитории была такая тишина, что казалось, если сейчас где-то пробежит паук, то топать он будет как самый крупный слон. А ее осанке позавидовал бы даже самый опытный балетмейстер.
–Меня зовут Велена Броневицкая. Буду учить вас защите от любого магического нападения, и в конце года вас ждет экзамен по защите от злых чар. За любое невыполнение заданий, не знание моего предмета и нарушение дисциплины в моей аудитории – хорошего вас ничего не ждет. Правда за годы моего преподавания не было ни одного студента, который захотел бы это проверить. Чего и вам не советую. Итак, начнем.
И она стала записывать формулы плетения заклинаний на доске, объясняя, как их правильно произносить, а главное где их стоит применять. Оказывается, любые заклинания, основанные на благих намерениях, в разы сильнее чем те, которые построены на корысти или страхе. Но как раз, очистить сердце и пожелать всем мира во время боя и есть самая сложная задача, потому что обычно у любого человека инстинкт самосохранения выше, чем желание кому-либо помогать. Да и времени для этого обычно нет, потому что никто не нападает с предупреждением. Все студенты внимательно слушали и старательно записывали символы и слова мисс Велены у себя в тетрадях. Глядя на нее, мне иногда казалось, что чем дольше я на нее смотрю, тем мне больше чудится, что ее черные, как ночь глаза, затягивают и пугают, а ее волосы начинают двигаться, словно дует легкий ветерок. Хотя ветра в аудитории не было, от слова совсем. И эта картина немного пугала, как будто смотришь на картинку с обманом зрения. Я то и дело озиралась назад, пытаясь понять, замечает ли это кто-то еще. Но ни смогла разглядеть никакой реакции других студентов. И я подумала, что мой мозг просто перетрудился за сегодня, мои извилины уже все в узел завязались от напряжения, поэтому наверно и глаза немного подводят.
Когда пара наконец-то закончилась, все вышли из кабинета и по коридору пронесся звук коллективного выдоха, как будто на паре никто и вовсе не дышал. Мы с друзьями попрощались до ужина, потому что еще мозговой работы предстояло… грызть и грызть. Мысленно подчеркнула, что грызть этот гранит науки я навряд ли осилю, но хотя бы попробую пососать… Потому что из всего, что я услышала сегодня, я успешно запомнила только имена преподавателей.
Когда я подошла к лестнице, которая ведет к комнатам студентов, я увидела девушку в слезах, отчаянно пытавшуюся собрать листы из вырванной тетради между проходящей толпой. Все просто проходили мимо, не замечая ее, или делая вид, что не замечают. Я жутко разозлилась на местный пофигизм к беде ближнего, остановилась и стала собирать листы вместе с ней, так зло смотря на проходивших,