в целом было бодрое, и я оставил их с надеждой, что уже скоро каждого из них увижу в строю.
– А как там плесень? – поинтересовался я у доктора, думая, что потенциальный антибиотик мог бы гарантировать, что все раненые доживут до выздоровления.
– Эффект изменения цвета мокроты идет у каждого образца, но пока говорить о том, чтобы так можно было лечить раны или болезни внутри организма, не может быть и речи. Слишком слабый эффект, и неясно, какие могут быть побочные последствия. Понимаю ваше желание получить чудо-лекарство, но на успех в этом году я бы точно не рассчитывал.
Я промолчал. А что тут скажешь? Если бы доктор добился результата, но боялся его использовать, я бы показал ему его на себе. А так… Как оказалось, от находки Флеминга до появления нормального лекарства не зря прошло столько времени. Впрочем, тут и моя ошибка. Уперся в самое известное решение, а ведь можно было поступить как с воздушными шарами. Изучить местные научные журналы, поискать еще не известные решения, которые выстрелят только через годы… И работать уже через них!
Стоило понять, куда двигаться дальше, как настроение разом улучшилось.
– Кстати, я вчера слышал, что вы говорили с поручиком Арсеньевым, – вспомнил я еще одно важное дело.
– Точно, – доктор Гейнрих покопался в карманах и вытащил сложенную в несколько раз записку.
Прошу явиться к Его Сиятельству при первой возможности. Адъютант А. С. Меншикова Арсеньев Г. Д.
Неожиданная спешка. Я думал, что о деталях нашего рейда вполне мог доложить тот же Ильинский. И зачем тогда Меншикову нужен именно я? Впрочем, спорить не буду. Учитывая все странности того вечера, у меня тоже найдется несколько вопросов, на которые Александру Сергеевичу придется дать ответы.
Уточнив, где сейчас можно будет найти Меншикова, я согласился воспользоваться больничной повозкой и уже через десять минут катил по улицам Севастополя. Кажется, что может измениться за один день? Ничего… Но я словно чувствовал повисшее в воздухе напряжение. Свет чуть приглушеннее, чем раньше. Люди, старающиеся не показываться из-под тени домов.
– Были какие-то новости с фронта за последний день? – я окликнул возницу.
– Не слышал, ваше благородие, – тот лишь пожал плечами. Хотел добавить что-то еще, но промолчал. Напряжение в воздухе как будто усилилось.
К счастью, впереди показался ставший таким знакомым дом Волохова, и уже через минуту я медленно спустился на землю прямо напротив главного входа. В лужу наступил… Дожди и не думали прекращаться. Поморщившись от занывшей на холодном ветру головы, я постарался побыстрее проскочить внутрь и сразу же попал же в цепкие руки поручика Арсеньева. Словно тот знал, что именно сейчас я должен появиться.
– Я к Александру Сергеевичу, – заметил я, когда меня подхватили и повели куда-то в сторону от главного зала.
– Он ждет, – кивнул поручик.
Мы прошли мимо комнат Волохова, пересекли веранду зимнего сада, о котором я даже не подозревал, и вышли к небольшому