Никаких оправданий! Невероятная, но правдивая история победы над обстоятельствами и болезнью
нас Господь. Каждый из нас уникален, и каждый из нас одинаково важен и драгоценен для Господа. В это я верю всем сердцем, это часть моей веры, и эту истину моя семья внушала мне снова и снова.
Эту истину мы можем нести в мир тысячей способов, понемножку, подтверждая ее своим примером, – так, как показывала мне бабушка своими поступками. Она твердо решила, что недоступность детской площадки – не причина, чтобы лишать меня возможности играть, как все дети. Когда поребрик мешал колесам моей коляски, бабушка брала меня на руки и несла – к качелям, к горке, к крепости, словом, ко всем лазалкам и аттракционам, которые имелись на площадке. Она была товарищем по играм, который считал, что я могу все, могу играть во что угодно, и верила, что инвалидное кресло не означает ограниченные возможности. Беззаботные игры на детской площадке были еще одной прекрасной частью моего детства – такого же, как у любого нормального обычного ребенка.
А еще бабушка Бетти позволяла мне рисовать водой по стенам – давала малярную кисть и ведерко воды. Однажды дедушка Норман даже доверил мне настоящую краску, – я помогал ему красить стены в прихожей. Он как раз заканчивал работу, но, когда я предложил помочь, дедушка решил, что моя помощь пригодится. Конечно, получилось у меня не очень ровно, как сейчас понимаю, но дедушка не сделал мне ни единого замечания и не стал исправлять мои оплошности и закрашивать стену заново. Наоборот, он всем гостям гордо показывал стену и объявлял: «А вот эту стену красил наш Кайл!»
Бабушка любила возить меня по ресторанам, потому что я с любопытством пробовал новые блюда (как правило, дети, наоборот, не очень любят пробовать что-то новое). В два года я обожал китайские яичные рулетики и мандариновую лапшу. Когда бабушка готовила, я всегда вызывался помочь в кухне. Она брала противень с высокими бортиками, накладывала туда рис, бобы и крупу, и показывала, как играть в стройплощадку моими игрушечными тракторами. Довольно быстро у меня все высыпалось на ковер, и тогда наступало самое главное и интересное: я брал пылесос и с интересом смотрел, как все-все зернышки исчезают в его гудящем хоботе.
Тем не менее, хотя поначалу от меня на кухне был сплошной беспорядок и я много чего проливал и рассыпал, постепенно я кое-чему выучился и бабушка повысила меня до настоящего подмастерья-поваренка. Я уже не просто играл рядом, а по-настоящему помогал ей готовить. Она сажала меня рядом на стол, и я взбивал, отмеривал, размешивал, включал и выключал кухонный комбайн и другую технику… ну и, конечно, играл тоже, в том числе и с контейнером, где бабушка держала сахар. У него была особая конструкция: чтобы добраться до сахара и полакомиться сладким, нужно было приложить немало усилий и смекалки и вывернуть из контейнера ковшик. Бабушка радовалась, что я тренирую ловкость рук, и ее совершенно не волновало, что при этом весь кухонный стол будет засыпан сахарным песком. Главное для нее было то, что я не сижу без дела, развиваюсь и стараюсь ей помочь.
Когда я подрос и стал больше времени проводить на улице и играть во дворе, родители