вошла в комнату и распахнула шторы. За окном по-прежнему льет проливной дождь. Мне придется привыкать не только к нему, но и к постоянной тьме.
– Только что.
– Завтрак на столе. Умывайся, одевайся, завтракай и в путь. До ратуши добираться довольно далеко. Я уже запрягла телегу.
О… Видимо теперь мне предстоит познакомиться с местным транспортом.
Надеть решила то самое темно-синее платье. Оно мне понравилось. Да и в нем удобнее, чем в какой-либо другой имеющейся одежды. Сама Гретта одевалась скромно, а вот у ее внучки были довольно дорогие платья. Реи было столько же сколько и мне сейчас… Ребенок совсем.
– Я готова, – сказала, выйди во двор, где стояла обычная деревянная телега крытая широкой серой тряпкой, а сверху накрыто чем-то прозрачным и водонепроницаемым.
Запряжена телега амервалом. Чем-то похож на лошадь, только этот вид намного крупнее. Толстые мощные ноги, два рога на голове и большие уши.
– Садись скорее, пока не промокла. До Ратуши полчаса езды. Она у нас на окраине города стоит.
У меня не было возможности осмотреть город, а вот теперь… Глаза б мои не видели! Всюду грязь, нищета, люди не доверяющие никому ходят оглядываясь. Кое-где разрушенные и сожженные дома. А были просто заброшенные. На одном из таких висел полуголый худой мужчина. Одни кожи до кости. Глаза закрыты, дыхание тяжелое.
– Это в назидании горожанам, – сказала Гретта. – Он обокрал торговую лавку. Разумеется, не из-за хорошей жизни. Есть хотел. Ратуша на это не смотрит. Украл? Значит вор. Вора положено наказывать. Он не умрет. Таких вешают по всему городу всего на несколько дней. Потом их отпускают. Если ловят второй раз, отправляют на плаху. Наш мир очень жесток, Лилит… Трудно тебе будет, но ты справишься. Душа у тебя сильная.
Меня как-то это совсем не успокаивает. Такая жестокость… Вешать людей на всеобщее обозрения. Не кормить их, не поить… Да еще и в такой дождь. Это просто ужасно. Да, преступление есть преступление, но…
– Вот мы и на месте, – сказала Гретта останавливая телегу возле большого здания с одной башней.
– Это главные двери? – просила разглядывая обшарпанную невысокую дверь.
– Нет. Это задний вход. Чем меньше людей нас заметит, тем лучше.
Мы с Греттой незаметно вошли в здание Ратуши и прошли по коридору на самый верх. В ту самую башню, которую я разглядывала.
– Алхив!
– Не стоит так кричать.
К нам вышел пожилой мужчина. Чуть старше Гретты. Оба смотрят друг на друга так, что сразу ясно – знакомы они давно и связывает их нечто большее чем дружба.
– Это и есть та самая родственница, которой нужна помощь?
– Да. Нужно восстановить ее документ так, чтобы никто об этом не знал. Лилит, покажи ему.
Это мы с Греттой обсуждали. Она сказала, что Алхиву можно доверять полностью, и что будет лучше, если он увидит клеймо. Так поймет почему так важно все сделать незаметно.
– Вот оно как, – сказал мужчина разглядывая