в долине поднялся.
Только мне на этой сопке
Жить осталось полчаса!
Скоро выйдет на бугор
Диверсант, бандит и вор.
У него патронов много,
Он убьёт меня в упор!
На песчаную межу
Я шнурочек привяжу
Может, этою «лимонкой»
Я бандита уложу.
Пыль садится на висок,
Шрам повис наискосок,
Молодая жизнь уходит
Черной струйкою в песок».
Стихотворение «Единственный друг» с посвящением Верочке, написанное Грином в 1912 году первой жене – Вере Павловне Калицкой, – готовая бардовская песня. Вслушаемся в её выразительную, легко угадываемую мелодику:
В дни боли и скорби, когда тяжело
И горек бесцельный досуг, —
Как солнечный зайчик, тепло и светло
Приходит единственный друг.
Так мало он хочет… так много даёт
Сокровищем маленьких рук!
Так много приносит любви и забот,
Мой милый, единственный друг!
Как дождь, монотонны глухие часы,
Безволен и страшен их круг;
И всё же я счастлив, покуда ко мне
Приходит единственный друг.
Быть может, уж скоро тень смерти падёт
На мой отцветающий луг,
Но к этой постели, заплакав, придёт
Всё тот же единственный друг.
Анчаров («Записки странствующего энтузиаста»):
– «Потому, что человек поющий – это человек иного качества, чем он сам же, но не поющий. Разве затем песня, чтоб рассказать о чем-нибудь? Нет. Рассказать можно и не в песне. Песня – чтобы петь:
Что было, не забудется
Что будет, то и сбудется.
Да и весна уж минула давно.
Но как же это вышло так
Что все шелками вышито
Судьбы моей простое полотно?»
Грин («Алые паруса»):
– «Скрипач, хлопая по спине музыкантов, вытолкнул семь человек, одетых крайне неряшливо. – Вот, – сказал Циммер, – это – тромбон; не играет, а палит, как из пушки. Эти два безусых молодца – фанфары; как заиграют, так сейчас же хочется воевать. Затем кларнет, корнет-а-пистон и вторая скрипка. Все они – великие мастера обнимать резвую приму, то есть меня. А вот и главный хозяин нашего весёлого ремесла – Фриц, барабанщик. У барабанщиков, знаете, обычно – разочарованный вид, но этот бьёт с достоинством, с увлечением. В его игре есть что-то открытое и прямое, как его палки. Тогда сверху, сотрясая и зарывая сердце в свой торжествующий крик, вновь кинулась огромная музыка».
Анчаров («Записки странствующего энтузиаста»):
– «Поэты – это беспризорники, потерявшие будущих родителей. Значит и относиться к ним нужно как к беспризорникам. Надо сажать их за стол. Надо кормить их и гладить по несчастным головам, и тогда они расскажут в ответ на ласку о том счастливом крае, где они стали поэтами и где люди не разговаривают даже, а поют. И научат гостеприимных языку песен. Проза – это тоже поэзия, но с более трудно уловимым ритмом.
Короче, я верил, что поэзия – не ностальгия