ради бога без жертв! – пробурчал Рубеко. – Виновных надо именно взять живыми, чтобы разобраться в нюансах, а не мёртвыми.
– Разумеется, Степан Сидорович.
– Как вы думаете, Валерий Егорович, если я сам побеседую с руководителями РОКа, без посредников, мне скажут правду?
– Без посредников – это хорошо, – усмехнулся Рубеко. – В вашем окружении немало людей с… э-э… иным мировоззрением.
– Разрешите сначала сделать это мне, – повторил просьбу Борисов.
Президент прищурился, изучая лицо советника, нехотя кивнул.
– Хорошо, попробуйте. Но Степан Сидорович прав, всех причастных к этому конфликту с «Бесогоном» лиц ни в коем случае не ликвидировать! Это приказ! За невыполнение всех ждёт если не трибунал, то судебное преследование! Обещаю!
Борисов с любопытством вгляделся в ставшее гранитно-твёрдым лицо Морозова. Таким он видел его редко, и настроенность главы страны на справедливое решение проблемы порадовало.
Реал-Х. Донбасс-Х
Время – полдень
Переживание темноты и падения в бездну стало настолько привычным, что Тарас пропустил эти мгновения без участия нервной системы. Сознание мигнуло, сердце упало, запустилось вновь, зрение восстановилось, и капитан почувствовал, что стоит вместе с крепко обнявшимися спутниками в центре глинистой чаши глубиной в четыре метра и диаметром около восьми, с редкими кустиками пожелтевшей травы поверху. Не сговариваясь, разомкнули объятия, начали озираться, вглядываясь в тусклое серое небо.
После боя в Луганске‑88 и освобождения Лавинии, подруги Итана, Иннокентий предложил проделать эксперимент с переходом в другую реальность всем вместе, а не двумя группами, как раньше.
– Мы же не уместимся, – с сомнением проговорил Шалва Топорадзе, отзывающийся на псевдоним Штопор.
Он имел в виду то обстоятельство, что кюар-объём при переходе из реала в реал не мог превысить двух кубических метров и массу в четыреста килограммов. При первом сбросе из двадцать третьего реала сам Иннокентий забрал с собой троих мстителей: Штопора, Кота и Соло, а Итан – Лавинию и пару Тарас – Снежана. В данный момент предлагалось совместить объёмы и попытаться переместиться сразу всем восьмерым.
Обнялись, Итан и его «восемьдесят восьмой брат» обхватили шестёрку бойцов и подруг с двух сторон, и оба «включили» кюар-ключ. И ведь получилось! Правда, где они вышли в этот раз, в каком реале, угадать по ландшафту было непросто.
– Где мы? – тихо спросила Лавиния, не отходившая от Итана ни на шаг.
Тарас взбежал по растрескавшемуся склону чаши наверх и замер.
Чаша, судя по всему, была кратером от взрыва какого-то мощного боеприпаса. А вокруг насколько хватало глаз до туманно-размытого горизонта тянулась бугристая равнина, испещрённая тысячами воронок разного размера. Вдоль других таких же лесных полос стояли ржавые остовы сгоревших танков, бронетранспортёров и БМП. Машины стояли здесь, наверное, не один день, но запахи сгоревшего и ржавого железа, пороха и пластика