А магнолия, – хохот Полинки звучит зловеще. И у меня появляется странное предчувствие скорого трендеца.
Только не это. Я с трудом сдерживаю стон. Ужин в доме моей семьи – страшнее Полькиных экзерсисов. А еще я до ужаса боюсь папиных важных сообщений. В прошлый раз они едва не стоили мне свободы и потери самоуважения. Хотя, самоуважение мое тогда осталось вместе с обрывками платья в номере незнакомца, подарившего мне дочь.
Глава 5
Лавр Яров
Пахнет гребаной ванилью. Омерзительно, приторно, до тошноты. Ненавижу этот аромат. С ним у меня связаны слишком болезненные воспоминания.
– Гена, при всем моем уважении, я никогда не смешиваю личные отношения и бизнес, – морщусь, борясь с тошнотой. Мне кажется весь этот город пропитался запахом любимой пряности кондитеров всего мира. – Я бы не стал тем, кто я есть, если бы жалел всех вокруг.
– У меня есть еще два месяца, – смотрит на меня сквозь прищур мой давний компаньон. Пострел он за десять лет, погрузнел, поседел. И совсем потерял нюх. – Лавр, я верну деньги которые ты вложил.
– Нет, дорогой друг. Ты уговорил меня сделать инвестицию в твой бизнес, и обещал вернуть мне деньги с процентами. Мы с тобой заключили договор, так что все честно, – скалюсь я. Разговор выжал из меня последние силы – Извини, но мне некогда, меня ждет увлекательное действо – заказ свадебного торта. Женюсь я, Геннадий. Очень выгодный союз, слияние капиталов. Знаешь, сейчас вдруг вспомнилось, как я впервые приехал к тебе в гости. Надо было мне тогда принять отмену свадьбы твоей дочери за знак свыше и не ввязываться в сомнительное предприятие. Кстати, ты стал таки тестем?
– Нет, не стал, – трет виски Геннадий. Нет, мне не жаль его. Кулон, потерянный мной в этом чертовом городе десять лет назад жаль. Точнее, украденный у меня пухлой девкой, о которой я от чего-то все эти десять лет вспоминаю с каким-то садистским удовольствием. Этот кулон все, что у меня осталось от женщины, ради которой я жил, и я его протрахал с толстой непорочной булкой. Прочь воспоминания. Нужно просто встать и уйти прямо сейчас. Так проще быть бессердечным и злым. – Слушай, оставайся на ужин.
– Некогда, друг мой. Мне нужно найти кондитера, способного сотворить чудо и угодить моей дорогой невесте, – кривлюсь от ощущения ирреальности. Я думал, что не способен на брак. После смерти Лизы и моей неродившейся дочери, запер на замок свое сердце. Да, моя невеста дорогая. Очень дорогая. Такая, какой я заслуживаю. Брак без любви, но с большим будущим. На кону все, что имею. А это огромные деньги.
– Кондитер говоришь? – улыбается Геннадий Алексеевич. – Да, есть шикарный. Точнее шикарная. И она приглашена на сегодняшний ужин тоже. Лавр, мне будет приятно, если ты примешь мое предложение.
– Прости, но нет, – встаю резко. Наверное даже слишком, аж голова кружится. Если останусь, буду чувствовать себя обязанным. А это дурно. – Ничего личного, просто бизнес. Деньги мне нужны срочно.
Иду медленно, твердо, с трудом сдерживаясь, чтобы не ускорить