проворчал Грод, закатив глаза.
Дэвин машинально срезал голову одним взмахом клинка, даже не успев отойти от шока. Голова полетела вниз, вслед за ней с крыши медленно соскользнуло и всё тело. Только потом из окон, сверху, снизу, с лестницы, ото всюду постепенно начали показываться другие орки. Взгляды их были весьма кровожадными.
Вальдман бросился на них молча, двоих сразу же столкнул вниз, третьего повалил на пол и упорно пытался начисто выдавить ему глаза. Вслед за Вальдманом в бой вступил и Даэвин, яростно разрезая на куски всю подвернувшуюся под горячую руку плоть. Где-то в это же время Грода атаковал орки, которые, судя по всему, оказались умнее остальных и зашли в помещение из окна, с фланга, однако им это не помогло.
Таран тем временем всё ближе и ближе подкатывали к воротам, орки наглели всё сильнее. До товарищей начало доходить, что они ещё долго могут так развлекаться, но дело, увы, само себя не сделает. Теперь они всеми силами пробивались к орудию, наплевав на защиту лестницы, чтобы столкнуть его к чёртовой матери вниз, даже не думая, что будет дальше. Возможно, оно само по себе как-нибудь разнесёт таран в клочья, даже не взорвавшись, и день будет спасён.
Орки, кажется, тоже поняли, что происходит, а потому грудой навалились на наёмников, мешая им продвинуться вперёд. Те, в свою очередь, уже не могли толком прорываться дальше: их ноги постоянно поскальзывались в кровавых лужах, а руки уже болели от блокируемых ударов. Казалось, ещё немного, и всё закончится: их просто выкинут с башни, а таран выломает ворота, орки войдут в город.
Но тут случилось неожиданное, и настолько странное, что многие даже не восприняли бы это за простую случайность. Таран, добравшийся наконец до ворот, ударил в створки с такой силой, что башню и барбакан чуть не свалило наземь. Во всяком случае, тряхнуло, как следует, настолько, что жаровня, закреплённая на одном из брёвен, поддерживающем крышу, упала вниз и случайно зажгла фитиль.
А затем орудие, и без того покатывающееся туда-сюда и ломающее ноги то одному, то другому, спокойно и почти беззвучно ушло вниз, за край.
Убегали быстро, спонтанно и сверкая пятками. Как товарищи оказались на лестнице, укрытые тяжёлой бочкой, никто из них позже не вспомнит. Но у каждого в памяти навсегда отпечатаются те выражения, которые были написаны на лицах орках, когда они осознали всю трагедию своего положения.
А затем…затем свершилось.
Перед тем, как кровь брызнула у некоторых бойцов из ушей, над крепостью на несколько мгновений зависла абсолютная, космическая тишина. Молчание окутало ряды орков, таран завис на пике размаха, люди прекратили стрелять.
А затем грохот по кускам развалил атмосферу, спровоцировав пару-тройку обвалов в горах и вызывая дожди где-то на равнине, в основном, в штанах. Чугун всё-таки не выдержал, орудие свалилось на таран, переломило его пополам, а потом рвануло, как следует. При ударе борта раскололись, словно хрусталь, и теперь разлетались в стороны в виде горячей шрапнели.
Крупные кусочки пробивали черепа и плоть, а мелкие вплавлялись