с театральным деятелем Иосифом Никодимовичем Поплавским (Józef Popławski) и его братом Яном построил специальное устройство собственного имени – «синематограф Лебедзинского», базирующийся на дискретной смене сборок из стеклянных пластин.
Без технических подробностей. Комбинированный аппарат состоял из двух отдельных устройств общим весом более 100 кг и со скоростью съёмки до 14 кадров в секунду с возможностью единовременной записи до 30 секунд.
Благодаря использованию в проекторе двух линз в «синематографе Лебедзинского» удалось уменьшить дефект мерцания, который был обычным для других проекционных устройств того времени. Но стеклянные пластины и её тяжелый вес стали очень слабым местом конструкции. Из-за интенсивного механического воздействия стекло разбивалось при проецировании. А из-за вынужденного использования большого количества металла для повышения её стойкости вся конструкция вышла далеко не подходящей под класс мобильных, как у братьев Люмьер.
Обосновал для себя и коллег использование стекла вместо целлулоида Пётр Лебедзинский благим намерением – стремлением к качеству, которое давало стекло как подложка, но не смог учесть, что жестокая конкурентная «война патентов» в отрасли производства и дистрибуции киноплёнок – сигнал скорого появления этого носителя в удовлетворяющем качестве и его широкого распространения.
В кинематограф Пётр Лебедзинский попробовал вернуться в 1901—1905 годах. Но в целом до создания реально действующей фотокиностудии (см. главу ПЕРВЫЕ ФОТОКИНОСТУДИИ) он не дорос, сосредоточившись на успешном для себя коммерческом проекте по производству и экспорту качественной фотобумаги. Знаменитая польская фотобумага FOTON/Made in Poland – это про него. Кто ещё помнит?
В любом случае, на переломе XIX/XX веков в масштабах Российской империи не нашлось критической массы дальновидных меценатов и инвесторов, кто бы поверил в будущий успех кино и занялся бы промышленным масштабированием русских кино-изобретений.
Ещё один наглядный пример – инженер-самоучка и фотограф-любитель Иван Акимович Акимов. Создав в 1896-м году самостоятельно и независимо ни от кого кинокамеру-проектор «стробограф», с подобным «мальтийскому кресту» Месстера фрикционным механизмом для прерывистого движения ленты за счёт вращения гладкого барабана с покрытием из резины, он не смог «раскачать» свой единственный авторский экземпляр в промышленное производство; возможно, сказалось тут и его крестьянское происхождение.
Поэтому тот же Казимир Прушинский изобретённую им в 1909-м году другую кинокамеру – аэроскоп (aeroscope) – запатентует в 1910-м году в Англии, найдёт под её производство инвестиции и аэроскоп будет успешно продаваться несколько лет. Сегодня она считается первой доведённой до ума ручной кинокамерой в мире.
Но своеобразным маркером успешного влияния русской и советской фото- и кино- изобретательской школы и её кооперации с промышленностью многие годы остаётся ломография (Lomography). Завода ЛОМО, производившего