шуршала бумага и доносился шум ветра от окна.
Пришло её время. Она вышла к доске. Глубоко вздохнув и окинув всех членов комиссии встревоженным взглядом, стала излагать. В сторону князя Войцеховского она даже ни бросила ни одного взгляда. Как струна, натянутая в луке, она мобилизовала всю свою волю, чтобы посторонние мысли не лезли в голову.
Откинувшись одной рукой на спинку стула, и уже порядком подустав от неудобного сидения за столом, теперь Артур не сводил с неё глаз. И чем больше его глаза жадно изучали всю её фигуру и лицо, тем восхищения и теплоты отражалось в них сильнее. И казалось уже вскоре, что он не слушает то, о чем она говорит с кафедры у доски, а погружается глубже в свои мысли и становиться более отрешенным. И каким-то неуловимым оттенком, маленьким штришком в глазах возникало удивление. Удивление самому себе. К нему все отчетливее стало приходить осознание, что эта девушка для него не просто студентка. Она прежде всего женщина. И меньше всего он думает о её знаниях и ответах, а больше о том, как её женское обаяние притягательно! Оно глубоко проникает в душу и обратного пути уже не найдет. Поселиться там и начнет расти. И… …да, не слышал он уже того, что она говорит, а с удивлением разбирался в том, что сейчас, в эту самую минуту, с ним происходит! Впитывая в себя её образ, ему не верилось, он никогда не знал этих позывов. Как шестым чувством, иногда человек предчувствует грядущие события, так на уровне интуиции, он услышал голос подсознания – «Что эта женщина станет всем смыслом его жизни, это вот-вот нагрянет и обрушиться неподконтрольной силой, меняя все в твоей жизни!! Беги! Беги пока еще можно! Пока еще сам распоряжаешься своей жизнью!» Это то, что с таким запозданьем ворвется, но подчинит себе все без исключения. Это любовь! Так вот она как подкрадывается!? Не заметно, но это же лавина! Он хочет видеть лицо этой девушки каждое мгновение жизни, слышать голос и знать запах её волос, теплоту её тела.
И когда Анни окончила свое выступление, она бросила встревоженный взгляд на князя Войцеховского и замерла. Четко прочитала эту «ошарашенность» в его выражении глаз, Изумление! Чему? Тому, что он четко осознал сейчас. Они дышали любовью. И ток пронзил её тело. Она душой приняла эту волну вибрации в воздухе. И шквал не обузданного счастья ворвался во внутрь неё. Рассудок опустился на самое дно. Пошатываясь, спустилась с кафедры и поспешила вон.
Когда она выскочила из аудитории, Хелен и Игн, другие сокурсники, заметили её перевозбуждение. Она же как очумелая стояла у дверей, не в силах произнести ни слова! Их озадачило такое поведение. Молчали, глядя на неё в упор. Все так же отчужденно Анни пробилась к окну, и то, что громко слетело с её губ, не понял никто – Нет! Мне это не надо! Это дурость какая-то! Это запрещено!
– Что запрещено? – не выдержал Игн.
– Ай, ай – била она в воздухе, как кулаком по столу. – Игн. Ты ходишь на студенческие вечеринки?
– А что? Редко.
– Надо пойти, надо расслабиться. Мне