то это за кунсткамера? – обратил на меня пристальное внимание магистр Иромю, перестав любоваться истуканами других учеников.
– Ну как, ваше чародейство, – я запнулся от волнения, но нашёл в себе силы договорить: – Голем.
Средний возраст моей группы – далеко за сорок. Но это не мешает Иромю видеть в нас неразумных школьников, которые впервые замыкают электрическую цепь и по неумению могут получить небольшой разряд. А то и шибануть током самого учителя.
К тому же, Иромю – единственный в мире волшебник, которого удостоили аж третьей степени величия. Его сила не укладывается в привычные рамки, так что пришлось расширить иерархию.
Странно, что в итоге он остался рядовым преподавателем, а не построил головокружительную карьеру Верховного Чародея. Но вопросы на эту тему под запретом, так что остаётся только гадать.
– И это всё, чего ты добился за целый урок? – с досадой спросил магистр и зашагал к доске, грозно взмахнув полами своей синей мантии
Учитель явно хотел выдать очередную воспитательную тираду. Действовать пришлось на опережение.
– Нет, не всё! – воскликнул я и кинулся за Иромю. – У меня ещё во-о-он сколько в запасе.
Для пущего эффекта я махнул в сторону своего бруска твёрдой глины.
– Ты должен был пустить в дело весь материал, Вячеслав! – магистр сокрушённо покачал головой и, чуть не задев рукой колбы с фреймворками[1], вернулся к моему месту.
Когда учитель сердится, то обязательно называет моё полное имя. И неважно, что Слава мне нравится гораздо больше.
– Не всё сразу, ваша светлость, – гнул я свою линию.
– Как не сразу? – возмутился Иромю, сверкая глазами из-под дурацкого парика судьи.
Когда магистр сверкает глазами – жди беды. Потому что за этим последует острая необходимость куда-то сбросить стресс. Например, в нерадивого воспитанника.
Меня скрутило пронзительной болью. Как и на прошлом занятии.
Да и вообще, на каждом.
– Сколько мы уже занимаемся, ты хоть помнишь? – приговаривал Иромю, направляя волшебный код в моё тело. – Твои однокурсники уже лепят подопечных с закрытыми глазами, а ты всё путаешься в азах! Что ж за волшебник из тебя выйдет, Вячеслав?
– Нормальный волшебник, ваша светлость, – с трудом выдавил я, дождавшись, когда магистра отпустит, и он прекратит издеваться. – Вы лучше меня не отвлекайте, я тогда смогу ещё одного побольше сделать.
В аудитории случился приступ смеха. Только непонятно, от души – или нервного. Всё-таки, наблюдать заклинание страдающей плоти, которое легко может перескочить на тебя, – слабое удовольствие.
Несмотря ни на что, взрослые лбы всё равно смеялись, потому что всего год назад мы жили обычной жизнью. Пока она не кувыркнулась вверх тормашками, совершенно невовремя подложив нам свинью.
О чём говорить, если я попал на уроки волшебства уже взрослой сформировавшейся личностью двадцати пяти лет от роду?А другие – и того позже. Хотя в нашем мире силы прорезаются ещё в раннем детстве.
И ладно бы, оставить всё как есть. Мол, не до учёбы нам, своих проблем по горло. Но вместо этого сколотили отдельную группу для возрастных учеников, мотивируя это исключительно соображениями безопасности.
Тут даже я готов согласиться, как бы тяжело ни было это признать. Вы только представьте себе полчище магов-самоучек, разгуливающих по центру Москвы. Такое можно накрутить, потом не разгребёшь. Наложил печать ВОЧ – и на курсы, пока не поздно.
Хотя, всё равно досадно. Не так я планировал свою жизнь. Не так.
– Он хотя бы выполняет твои команды? – дал Иромю последний шанс, выжидающе посверкивая глазами.
– Конечно! – старался я звучать с уверенностью, чтобы она передалась не только учителю, но и до глиняного истукана дошла. – А ну-ка, сидеть!
Болванчик даже ухом не повёл, гад мелкий!
– Лежать! – повысил я голос, надеясь, что хоть это поможет.
Только хиленькому стервецу всё было ни по чём. Он ковырялся своими микроскопическими пальчиками в носу и размазывал козявки по парте, чем ужасно порадовал моих однокурсников.
– И государство ещё тратит на вас столько денег, – магистр укоризненно покачал головой. – Вон отсюда!
Нахохлившись, я медленно собрал учебники в сумку, натянул куртку и пошёл к выходу из обычного студенческого лектория. Мелкий человечек увязался за мной, чем вызвал ещё больше смеха у добрых однокурсников.
– Но сначала распыли голема, – посерьёзнел Иромю.
У магистра на эту тему отдельный пунктик. Он даже развесил копии объявления, в котором призывал возвращать дидактические материалы на место. Эти бумажки с укоризной смотрели на нас, выполняя свою главную функцию – напоминать, что мы раздолбаи, которых ещё учить и учить.
Я уже приготовился набрать на незримой клавиатуре код отмены. И вдруг – бабах!
– Это ещё что? – разозлился магистр, обратив свой взор на задние парты.
Один