железный гром заглушил голос Анфисы. Стекла в окнах забились в испуганной дрожи.
По улице мимо общежития тяжело прогрохотал трактор – спокойный, работящий, уверенный в своем праве глушить жалкую исповедь Анфисы.
Анфиса встала, вытерла кулаком слезы, потуже затянула платок на голове.
– Нагнала я на тебя тоску… А в общем, все идет правильно: за ошибки свои надо платить сполна. На этом мир держится.
Она взяла чемодан, пошла к двери. На пороге остановилась:
– А Илья тебя любит, верь. Меня он никогда так не любил. Если дорог он тебе, не мучь ты его понапрасну… Ну, бывай, Тоська. Желаю тебе…
Анфиса чемоданом распахнула дверь и вышла. Тося отбросила флакон, запрыгала на одной ноге, натягивая резиновые сапожки, и выбежала вслед за ней.
Непогожий мартовский вечер встретил Тосю на крыльце. Анфиса на миг мелькнула в свете дальнего фонаря и пропала во тьме. Тося обогнала прогуливающихся возле недостроенного дома Ксан Ксаныча с Надей и помчалась к конторе.
Она вихрем ворвалась в тихую ночную контору, миновала слепое окошко кассы, взлетела по ступенькам на второй этаж, подергала дверную ручку запертого кабинета Дементьева, прогрохотала вниз по ступенькам, упала, чертыхнулась и рванула на себя дверь коммутатора. Девица с серьгами, позевывая, дежурила у телефона.
– Вадим Петрович где?
– Дома, наверно… А что, крушение?
– Хуже! Анфиса… – начала было объяснять Тося, нетерпеливо махнула рукой и выскочила из коммутатора.
Она подбежала к дому Дементьева, забарабанила в окно, не жалея стекол.
– Кто там? – спросил Дементьев, высовываясь в форточку.
– Скорей! Чего вы спите? Анфиса…
Хлопнула дверь – Дементьев вырос на крыльце, на ходу напяливая пальто.
– Анфиса убежала!
– Как убежала? – опешил Дементьев.
– Ну, чего вы стоите? Догоняйте, если любите!
Дементьев ринулся к перекрестку дороги, где все уезжающие из поселка дожидались попутных машин. Тося еле поспевала за ним.
– Верните ее, Вадим Петрович… Вы же начальник! И любит она вас… Больше жизни, сама говорила!
Тося остановилась, запыхавшись, перевела дух и крикнула вдогонку Дементьеву:
– Без Анфисы не возвращайтесь! Силу… это самое, примените. Силу!
На перекрестке дороги Анфисы уже не было. Сырой мартовский ветер раскачивал деревья и гудел в дорожной просеке, как в трубе. Нетерпеливо вглядываясь в ночную тьму, Дементьев прождал долгих полчаса. Машины все шли со стороны железной дороги, а к станции – ни одной. Наконец показался попутный грузовик. Дементьев вскинул руку, но грузовик промчался мимо, обдав его ошметками мокрого снега и гремя пустым разболтанным кузовом.
Это было так неожиданно, так нелепо, что Дементьев не поверил своим глазам. Сгоряча ему почудилась какая-то промашка во всей жизни, какой-то существенный просчет – на меньшее Дементьев сейчас не мог