долго. Скачки движутся то по нарастающей, то по нисходящей, но в целом, колебания ритмичны и стабильны.
– Не томи, Редиус, что тебе говорит артефакт.
– Это что-то новое, мастер, никогда раньше я с таким не сталкивался, выброс энергии ведет себя необычно, он словно мерцает, – после чего брат подмышник нехотя добавил. – Словно выброс происходит прямо здесь и сейчас, но артефакт не может определить где он сосредоточен.
Элоар был стар, он долго нёс свою службу в стенах храма, разумеется не так долго, как Великая мать, но его можно было, смело, назвать старейшим после нее. И за всю его долгую службу, подобное не происходило.
– Плохое знамение, – подтвердил его мысли Редиус. – Если мы чего-то не понимаем, значит это плохо, – недолго думая, заключил он.
– Разнообразие путей силы не постижимо, и их отражения в колебаниях энергии не поддаются исчислению. Возможно в твоих словах кроется правда, но что мы есть, чтобы сомневаться в правильности пути выбранного императором? – Многозначно заключил Элоар.
Старик любил говорить высокопарно и велеречиво, скрывая за словами сомнения и страхи, а сейчас он боялся, и боялся неизведанного, так как не привык ни к чему новому.
Глава 4 Сосед
Нового пробужденного звали Хорген, и оказался он добродушным и дружелюбным, всем первым впечатлениям наперекор.
Со слов Хоргена, он погиб в великой битве прямо перед вражеским полководцем, ему не хватило пары секунд чтобы разрубить противника. Раздосадованный, опьяненный обидой, он еще долго не мог проверить, что ему не удалось завершить начатое, и, открыв глаза, первым делом попытался продолжить бой. В своей прежней жизни варвар был великим воином, сражался на поле брани и искал себе достойных противников, таких же великих воинов, и даже смог дожить до почтительных сорока лет, что, на самом деле, говорило о многом.
Не знаю, сколько было правды в его словах, мне показалось, что Хорген, любит преувеличивать. Но стоило признать, что выглядел он брутально и воинственно, даже когда просто разговаривал.
– Я думал, что передо мной был великий воин, ведь в загробном мире могут быть только великие воины, бравые воители, что были признаны достойными. А что следует сделать, когда встречаешь великого воина? Правильно, нужно показать, свою силу, храбрость, смелость и твердость характера! – Говорил он, уплетая булку.
Ароматные булки, щедро посыпанные сладкими семенами похожими на тмин, и прочую сдобную снедь, нам принесли вскоре после его пробуждения. Керрен все это время не спускала глаз с Хоргена и, при этом, что-то записывала в один из принесенных ранее свитков.
– И я не сразу обратил внимание на цвет его кожи, – продолжал воин. – Подумал, что это доспех древних, ну те что в старину носили предки. Хотя сейчас понимаю, насколько это глупо выглядело со стороны, великий великан мне все объяснил в чертогах.
– В каких чертогах? – Переспросил его я.
– Чертоги духа, клеть разума, план забвения, – пожала плечами Керрен, – это воображаемое место, что создает умелый