Наконец, хозяин ставит турку на горячий жестяной поднос с песком, и начинается магия.
Пока все суетились, вокруг хозяина, Сова отозвал Афанасия в сторонку.
— Не создай себе кумира.
— Чего? Ты о чем это сейчас? — возмутительно спросил Афанасий.
– Ты слишком открыт, это буквально написано на твоей морде. Ты просто таешь от восхищения перед ним. — Сова слегка кивнул в сторону Анатолия. — Да, он многое знает, еще большее ему ведомо, но это не значит, что он гуру или бог. Очнись, а то потом больно будет падать.
Зачем говорить себе «знаешь, я недостаточно хорош, не слишком идеален». То есть должно быть какое-то условие, при котором эта идеальность достижима? Чушь!
Такого условия просто нет! И нет той идеальной идеальности.
И ты такой встаешь с колен и говоришь себе: «Ок, чувак, я молодец, я принимаю себя со всеми своими косяками». Придет время и ты сам станешь учителем, проводником для кого-то.
— Сова! Ты сейчас точно настоящий, или опять в шарик ушел? — спросил его Афанасий и демонстративно приложил лапу к его лбу.
— Точно, точно. Пойдем, а то все самое интересное пропустим.
— Странный он, — подумал Афанасий.
— Глупенький он, — в унисон подумал Сова. — Молодой, что с него взять!
— Ну что, нашептались? Или мы без вас начинаем? — Анатолий заканчивал колдовать с кофе и направился к креслу.
— Мы идем уже, — за себя и за товарища ответил Афанасий.
Через несколько томительных минут Анатолий устраивается в большом кожаном кресле, ставит чашечку с кофе на полочку рядом и начинает.
Глава 2
Автобус медленно плыл по городу, залитому дождем. В мокром асфальте отражалось все, что давало свет: фонари, рекламные щиты, автомобильные фары, свет окон домов и витрин.
Короткие дни осени давали о себе знать и ночь медленно вступала в свои права, пробираясь сквозь стену воды, скопления транспорта, ловко лавируя в узких улочках и гордо проскальзывая по площадям и проспектам.
Сгущались сумерки, город отряхивался от дневной суеты, у него открывалось второе дыхание; он как будто снял с себя один костюм и надел другой — вечерний черный с белой рубашкой, где темный цвет — окружающая действительность, а светлый – реальное отражение ее.
Этот гигант любит своих жителей, уважает приезжих, туристов, гостей и просто всех, с их большими и маленькими проблемами и задачами, с их радостями и открытиями. Он как бог, смотрит на них ни сверху, ни сбоку, а изнутри. Именно так: каждый человек в отдельности мал и незаметен, но он – личность, требующая к себе внимания. И без какой-то определенной личности не смогли бы произойти определенные обстоятельства. В итоге получается так, что именно этот человек оказывается в нужное время в определенном месте.
И жители отвечают своему покровителю взаимностью. Ведь свой город — это как свой дом, только в более