в область северян, встретивши сильное сопротивление, подкрепляемое в то время покровительством хазаров. Входить в борьбу с последними для киевского князя было тогда еще опасно. Поэтому-то киевский князь переговорами склонил северян, по всей вероятности, западных областей к передаче дани ему и таким образом к признанию над собой покровительства Киева, взамен бывшего хазарского. Этим легким платежом дани и ограничилась пока зависимость северян от киевских князей. Только можно предположить, что Любеч не был освобожден от киевских посадников, что могло быть выставлено с точки зрения охраны столь важной для северян гавани.
Но трудность борьбы с северянами обусловливалась кроме приведенных причин еще тою близостью отношений, в которой стояли они с радимичами и вятичами. Вот почему киевские князья удовольствовались столь малым: они решились разобщить интересы племен. С этою целью они переговорами склоняют радимичей и вятичей к признанию гегемонии Киева127, обещая за это свое покровительство. Это признание выразилось только данью в том же размере, как они платили хазарам, по шелягу от сохи, что ясно указывает не на подчинение их Киеву, а на простой переход покровительства из рук хазаров к полянам. Таким образом, первоначальное соединение этих племен с Киевом имело более федеративный характер. Но такое положение не было прочно, и всякое недоразумение могло повесть к отложению племен. Это было не безопасно для Киева: попытка волынян сплотить племена в один союз была, по всей вероятности, памятна, как и их неудача128, поэтому действовать надо было более осторожно.
Сверх дани племена обязывались выставлять известный контингент войска во время войны с соседями, но при этом, как кажется, условия мира зависели не от одного киевского князя, а также и от представителей племен, которые вместе с земскою ратью каждого племени сопутствовали киевскому князю129. Так все договоры пишутся от имени киевского князя и послов других племен; часть добычи отдается участвовавшему в походе племени130. Вот все, что можно сказать об условиях, на которых произошло политическое соединение северян, радимичей и вятичей с полянами. Мы видим, что по-прежнему племенами управляют свои племенные князья, с полной самостоятельностью в деле внутренних распорядков, и только во внешних делах признают первенство киевского князя, выражая это упомянутыми условиями.
Таким образом, это вновь появившееся у русско-славянских племен государственное устройство в сильной степени напоминало собою удельновечевую систему с тем только различием, что областные князья здесь были племенные, связанные с великим князем только известным договором. Такое устройство повторялось уже второй раз, следовательно, было единственно возможное при необходимости соединиться в одно целое с сохранением племенных интересов. Следовательно, почва для будущей удельно-вечевой системы была вполне готова. Старый порядок, с уничтожением к тому времени племенных князей, вылился только