и ни к чему,
Я брал подъёмы за подъём
Настойчиво, по одному,
Упорно шёл на высоту,
Срывался, разбивался в кровь,
Но, поднимаясь, верил в ту,
Свою блестящую любовь,
Что обжигала, но звала,
Сверкала в млечной синеве…
Достал и догорел дотла,
И словом утонул в молве…
Из сказки
Горячим кофе зимний день,
Синеет дым печной
И белая на белом тень,
И аромат свечной.
Пуховый снег из белых туч
Под яркой синевой,
Блеснувший золотистый луч,
Свет солнца огневой.
Лес замер, розовый разлив
Под спящею сосной,
Контрастом холоду Земли
В камине пышет зной.
В узорах окна шепчут миф
Из сказки предо мной,
И чудятся улыбки нимф
И голос неземной…
Перед мглой
Внезапный демон в вечер мой
На синей туче отрисован,
Летящий с красною Луной,
Изранен и исполосован,
Но не повержен, бледный, злой,
Гроза, что вслед, не поспевала.
Он в остановке перед мглой
Меня не видел – тьма кричала.
С кем бился накануне он,
Кого догнать не смог, не в силе?
Чернел иссИня небосклон
И молнии уж рядом били.
В досаде нехотя он встал,
Луне лечить подставив спину,
Улыбка жёсткая в устах.
Сверкнул зрачком и разом сгинул.
Одинокая гора
Там где-то одинокая Гора,
На ней кончаются пути,
И колокол эфир взорвал:
Бежать, лететь, вперёд идти?
Невидимый дракон грозой ревёт,
Бросая молнии как стрелы,
А ветер дует и зовёт,
И гонит нас на битву смело.
Снимать не вздумай тельный образок,
Пульс бьёт решительно по жилам,
Прямой удар, один бросок
Объединят в порыве силы!
Всем не уйти – потерь не избежать,
Ведёт звезда над той горою,
Блестит металлом чудо-рать
Под солнцем ясною порою.
Высок предел сияющих вершин,
Красивы водопады с кручи,
Их водами тяжёл кувшин,
Который разбивает случай.
Дай Бог, не оступиться, не пропасть,
Вернуться, виновато озираясь —
Уж лучше умереть и пасть
Перед лицом небесным Рая.
Над горизонтом Марс завис
Над горизонтом Марс завис.
Не лгут – оранжевый и красный,
Войною притесняя жизнь,
Он и красивый, и ужасный.
Алеют ужасы и страх
Зловеще, тихо и печально,
Кому-то горести и крах,
И крик отчаянья страдальный.
Он величаво проскользнул,
Кивнув землянам из знакомых,
Тревогой душу полоснул —
Готовьтесь люди к обороне.
Насторожился