этого никто не хочет!
Уортроп закатил глаза. Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, потом сказал:
– Хорошо, допустим, образец действительно у вас и все это не шутка и не розыгрыш. Назовите вашу цену.
– Не мою, доктор. Цену устанавливает мой клиент. Я, как его посредник, получаю лишь скромные комиссионные. Пять процентов.
– И это…?
– Пятьдесят тысяч долларов.
Уортроп разразился лающим смехом.
– Это его цена?
– Нет, доктор Уортроп. Это мои комиссионные.
Уортроп считал лучше меня. Он тут же переспросил:
– Миллион долларов?
Метерлинк кивнул. И даже облизнул губы. И улыбнулся так, словно его позабавило ошеломленное выражение лица Уортропа.
– Человеку, о котором мы говорим, он обошелся втрое дороже, – добавил Метерлинк. – Так что даже за два миллиона вы приобрели бы его по дешевке. А за один это просто грабеж.
Уортроп кивнул.
– Грабеж не грабеж, но элемент кражи тут явно присутствует.
Он встал. Теперь он возвышался над Метерлинком, который вдруг сжался едва ли не до половины своего прежнего королевского размера, как съеживается кусок растопки, брошенный в весело потрескивающее пламя.
– Вон! – взревел Уортроп, полностью утрачивая самоконтроль. – Убирайтесь вон, вон, сейчас же, немедленно, и побыстрее, вы, презренный мошенник, вероломный, претенциозный негодяй, пока я не дал пинка вашей алчной заднице! Наука – не дешевая шлюха, которая продается и покупается по вашему желанию, а те, кто посвятил себя ей – не мягкотелые глупцы; по крайней мере, не все, и уж точно не я! Не знаю, кто вас послал, и посылал ли вас вообще кто-нибудь, но если так, то вернитесь и скажите ему, что Уортроп не клюнул на наживку. И не потому, что цена непомерно высока – что, кстати, так и есть, – а потому, что он не вступает в соглашения с самодовольными безмозглыми надувалами, которые почему-то полагают, что специалист в аберрантной биологии окажется слеп к аберрациям в человеческой природе! – Он повернулся ко мне, его глаза горели праведным гневом. – Уилл Генри, проводи этого… этого… торговца до двери. Доброго вам дня, сэр, и скатертью дорога!
И он вылетел из комнаты. Повисло неловкое молчание.
– Вообще-то я ожидал встречного предложения, – сказал Метерлинк тихо. Я заметил, что у него дрожат руки.
– Дело не в цене, – сказал я. Доктор не обеднел бы от одного миллиона. – Хотя называть такие цифры, не имея на руках товара, неумно.
– Я полагал, мы будем торговаться, как джентльмены.
– Среди монстрологов таких мало, – с улыбкой отвечал я. – В смысле, среди живых.
Я проводил его до двери, где подал ему плащ.
– Может быть, мне вернуться с образцом? – подумал он вслух, видимо, оценив мудрость моего комментария. – Если он увидит его своими глазами…
– Боюсь, теперь он откажется даже взглянуть на него. Мосты доверия сожжены.
Он ссутулился. Взгляд его стал несчастным.
– Конечно, я могу его