Беннетт резонно заметил, что тридцать тысяч долларов уже не вернешь. Красивая женщина сказала ему, что старик – миллионер. Он попросил жену надеть грязные перчатки и проигрывать до тех пор, пока ее не пожалеют и не вызовут мужа, чтобы он спас ее от себя самой. Мужчина наслаждается счастьем, которое испытывает он сам, женщина – тем, которое дает она.
Беннетт спросил у красивой женщины, откуда ей это известно, и она сказала, что видела их в прошлом месяце в другом казино. Владельцы казино не возражают, сказала она. Они в любом случае получают свои деньги.
Эта женщина, говорил мне Беннетт, очень многое значила в его жизни на протяжении следующих трех лет.
Прошел не один час, но заснуть так и не получилось. Я надела халат и поднялась на крышу. В нашем доме всего шесть этажей, но он выше соседних дощатых домов с их залитыми гудроном крышами, искривленными трубами и спутниковыми тарелками. Четыре года назад, когда я здесь поселилась, с крыши был виден почти весь Манхэттен: Бэттери-парк, Крайслер-билдинг, – но из-за непрестанной застройки района от этого вида уже ничего не осталось. Когда Беннетт приехал ко мне в первый раз, было как раз Четвертое июля, и я привела его на крышу смотреть фейерверк. Фейерверк на Четвертое июля я всегда смотрю только со Стивеном – так повелось еще с детства, – но в тот раз я ему соврала, сказала, что уезжаю из города. Беннетт говорил, что еще не готов знакомиться с моим старшим братом и вообще приехал только на выходные и хочет провести их со мной.
В том году фейерверк устраивали над Гудзоном. Беннетт сказал, что это выглядит так, будто Нью-Джерси атакует Нью-Йорк. Кем же он был?
По небу неслись призрачные облака, а я боялась, что уже никогда не смогу вернуться к нормальной жизни. В ту ночь Беннетт напевал «На крыше», классическую композицию «Дрифтерс», и мы танцевали, обнявшись. Он сказал, что одна из его эмо-групп собирается сделать кавер. Я ему верила.
Кто-то оставил на крыше сломанный садовый стул. Я присела и подняла голову к небу. Единственный раз я видела звезды над городом, когда во время урагана «Сэнди» взорвалась подстанция и многие районы остались без электричества. В такой поздний час свет в окнах большинства офисных зданий не горел, но башня Всемирного торгового центра была ярко освещена, и тонкий серп месяца – символ ислама – располагался на небе так, что казалось, будто он прикасается к самой ее верхушке.
Я все-таки справилась. Я продержалась первую ночь. Я почти не спала, но выдержала до утра. В кухонном ящике, где лежали фильтры для кофеварки, обнаружились мюсли Беннетта. Я решила, что выпью кофе по дороге на занятия. За последние дни я похудела, так что смогла влезть в любимые узкие джинсы. Макияж ограничился маскирующим кремом под глазами.
Идти на Lovefraud.com после того, что я прочитала ночью, было просто смешно – изысканный слог Маркизы против страдающих брошенных американок, – но мне хотелось ответить на то письмо, которое прочитала несколько дней назад. Я написала:
Я