как наш предельно эксклюзивный микшер?! Ясно, что Борман при первом же сообщении об этом немедленно велит срочно разыскать даже не Лукича, хотя и его на допрос потребует, но прежде всего микшер, мало ли что там в памяти осталось. Не помешало бы присоветовать ему, пусть и по своим каналам порыщет в поисках беглеца, потому что я не обладаю аналогичной широтой и возможностями бытового социального розыска. Да и с полицией контактов просто никаких. С детства боюсь оборотней. Тут сам еле держусь, как бы нечаянно не перелицеваться в какого-нибудь монстра. Из последних сил понимаю, что от подобных соблазнов следует всегда держаться как можно дальше.
После случившегося от Лукича разом отпали, то есть, открестились все его собутыльники, крутые мои «юзеры» Пиончиков с Икоркиным. Но это уж как водится – стоит только начальнику положить на кого чёрную метку. Все сразу такие деловые стали. Даже занялись производственной гимнастикой, час за железом посидят, и вместо курилки пять минут отжимаются, чуть ли не десантную норму дают. Это чтоб на них ничего не подумал. И не ругался больше. Эх, слесаришки вы мои по главным человечьим агрегатам – ничто человеческое и вам не чуждо. Как и мне, к сожалению. Чья бы корова мычала, это правда. Как только вспомнил об этом – сразу холодок по спине. Припомнил леди Ксю с обочины, но тут же, пока не поздно, стряхнул наваждение.
Курочкин Петя-Петенька, он же Петушок, в этой компании никогда не был. Неизменно остаётся сам по себе. На физзарядку и прочие пустяки никогда не отвлекается. Всё потому что Петька тоже гений, в своём роде, но гений. Я это как никто понимаю, именно как рыбак рыбака, а шизик шизика, чего уж там. Гения по достоинству оценит только гений. Поскольку любой из них, пусть и какой-никакой, одинаково свободен от всякого постоя в нём любой бытовухи. На своих разреженных высотах по-настоящему они видят только друг друга. Лёгких, текучих, тотально шизоидных, как и всяких иных уважающих себя и потому не имеющих определённой формы кочевых облачков.
Подруженция его, моя делопроизводитель Танька Иоселиани, та куда неподъёмнее, неповоротливее его, земнее, я бы сказал земноводнее, человечнее. Правда, иногда неряшлива, в том числе и в бумагах, что для меня абсолютно нетерпимо. Кстати, надобно бы и тут разобраться, законопатить и в этом направлении любую возможную щель утечки данных. Почему только я её всё-таки держу, эту необъятную пышку?! Да нет. Всё правильно. Потому что нонконформист. Потому что идею секретарши целиком и правильно свёл к технологии её нахождения в приёмной, на короткой цепи. Это же какая картина-то! Ка-ак встанет эта крошка, ка-ак развернёт всю свою нанотехнологическую поппинс шире ширины плеч, – так всё, сдайся враг, замри и ляг. Душа радуется. Работать хочет, не покладая много чего. Но главное, что Петруха, глядя на неё, пашет, не покладая мозгов.
Какой тут Ефим Израилевич с его агентами или шкафообразные сиротининские дауны?! Проваливайте, ребята – все до одного! Никто не прошмыгнёт и без вас. Так что одним этим