словно он давно вышел из употребления.
Подполковник Квон работал триста сорок пять дней в году. Воскресенье и суббота приходились ему днями самоуправления, больничные он не брал, а вечера проводил за обязательной проверкой почты, рассылкой писем и заметками на счёт того, как ему лучше скомпоновать своё время и не тратить лишние минуты на болтовню и перекусы. Сон строго с двенадцати до шести, тренировка, душ, завтрак и дорога до ПОПДМК. В отделе он оказывался раньше коллег, отпирал офис, заваривал кофе и садился за работу. Остальные лишь лениво подтягивались к девяти часам, включали аппаратуру, сверяли время прибытия и ухода. К этому моменту Хён Сок уже мониторил оповещения о новых заявках, просьбах и прочих делах чрезвычайной важности, которые всем остальным были совершенно неинтересны.
К обеду Эндрю приносил ему что-нибудь, что можно было съесть прямо за рабочим столом, и лишь изредка Хён Сок соглашался выделить пятнадцать минут на то, чтобы посидеть с ним в кафетерии, и тогда каждый, кто видел его, негромко восклицал: «Ну надо же! Сам Зевс спустился с Олимпа. Парни, берегите своих женщин». Эндрю шикал на них раньше, чем подполковник успевал заметить витающую в воздухе суету, и потому несчастные коллеги испарялись ещё до того, как Хён Сок мог им что-то ответить.
С момента смерти Эмили Брамс прошло не больше недели, а Хён Сок всё поражался – как люди могут быть так спокойны, зная, что, по распространённой молве, фолки убили заместительницу председателя Моиса? Хоть люди и оплакивали её на каждом канале вещания, с экрана не сходила другая печальная мысль. Моис участвовал в прямых эфирах, призывал народ к спокойствию и высылал помощь родственникам недавних жертв. Председатель всегда отличался своей благосклонностью – то он нарочно отказался от своей фамилии и, подобно всем фолкам, оставил для себя одно только имя, то спонсировал больницы и школы, то со своей руки помогал колледжам и ВУЗам. Моис стал первым, кто в культуре изменил что-то под фолков. Вслед за ним некоторые семьи выписались из своих фамилий, и от того лишь больше стали ценить оставшиеся у них имена. Это был первый шаг к тому, чтобы и люди, и фолки начали верить каждому слову Моиса. А председатель всё желал для них лишь большей выдержки.
Все понимали, что хуже пропажи Эмили Брамс были гейзеры, угроза раскрытия которых казалась куда более зловещей, чем возможность скверных отношений с одной из многочисленных живых рас на Вине. По крайней мере, человечество всегда оставалось в мире с амфи, что с радостью предоставляли ему свои услуги по поиску подземных течений и трещин земли, угрожающих распахнуться в широком зевке пасти древнего ненасытного зверя.
– Хён Сок, Эндрю вернулся! – окликнула его Лин, продолжая наводить порядки в доме так, словно бы дух мамы Бао через неё благословлял сына на успешное выздоровление. Только вот он поправляться совсем не спешил.
– Хён, я уже устал носиться для тебя с этими бумажками. – Офицер упал в кресло и бросил на стол перед собой стопку документов, пытаясь