прошла в ванную. Включила подсветку над зеркалом. Холодный искусственный свет подсветил бронзовую кожу и гладкие локоны. Неземное создание. На секунду я подумал, что она проводит меня на тот свет.
Но Соф присела на край ванны и протянула мне стакан. Винтажный, с замысловатыми узорами. В стиле Софи Штерн.
– Не надо, – прохрипел я, – разо…бью.
Соф склонила голову. Мягко улыбнулась. Все же рада видеть? Я поморщился. На балконе она собиралась меня поцеловать! Конечно, она рада. Надо как-то объяснить… Между нами все…
Софи шумно вдохнула, и ее идеально-округлая грудь дернулась в шелковой ночнушке. Капелька пота сверкнула меж ложбинок, у родинки… Член вяло дернулся, а я нахмурился. Нет. Перебьется.
Я схватил воду и залпом выпил. Ледяная. Охладила. Вызвала новый приступ рвоты. Я отвернулся и сблевал в унитаз выпитое только что.
Соф безучастно смотрела, как я прислонился затылком к стене. Вот что ждет меня после срыва: алкоголь, похмелье, алкоголь, похмелье. Презрение к себе. Провалы в памяти. Этого я и хотел, верно? Чтобы физически не осталось сил думать о том, как…
Прежде чем отрубиться, я сказал:
– Ты не могла меня предать.
– Ты не могла меня предать, – повторил шепотом.
Я считал себя хорошим человеком. Я был хорошим человеком, когда в мой мир ворвалась Аристель. Милая, наивная. Ангелу нужно соответствовать. Не проще ли испортить ангела?
С приезда в Нью-Йорк минуло несколько часов, я протрезвел, эмоции утихли. Пораскинув мозгами, я осознал – Ари бы спрятала наркотики: она не в состоянии жесткой ломки, чтобы творить глупости. Я в любой момент мог открыть комод. И раньше мне не удавалось найти ее тайники.
Она бы не сбежала из своей страны просто так, не смогла бы играть со мной и не осталась бы в Америке без веских на то причин. Я чувствовал это.
– Стиви, ты как?
И едва не совершил непоправимое.
Сексуальное тело в ночнушке цвета шампанского, убранные в пучок темные локоны, миндалевидные глаза, пухлые губы, вздернутый носик, татуировки… Софи выглядела так же роскошно, как и вчера, но все, что я испытывал – ненависть к себе. Приехал, испортил вечер… Я потеребил ворот рубашки, а Соф спокойно разложила по тарелкам лазанью.
– Как я оказался на диване?
– Вызвала персонал в номер. Они тебя перенесли.
Я кивнул. Ничего не было! Но все равно надо стереть неловкую ночь из памяти. Надеюсь, Ари никогда ничего не узнает.
– Извини, Соф, я… – Я – что? Блевал вчера в твой унитаз? А в твои уши несколько долгих месяцев, пока снова не встретил Ари. И хочу обратно, к ней. – Мне нужно в Лос-Анджелес.
Софи склонилась над лазаньей, отрезала кусочек и отправила в рот.
– Соф… Прости.
Пиар держал ее рядом или настоящие чувства, но струна лопнула.
– Прекрасно! – Софи кинула вилку и под звонкий удар металла о тарелку направилась в гостиную. Достала из сумочки сигареты.
Я любовался кошачьей грацией и плавными изгибами спортивного тела. Идеальная пустышка